Что ожидает политический Ислам?

Халил аль-Анани

Происламские силы доказали свою способность противостоять экзистенциальным угрозам.

Падение египетских «Братьев-мусульман» поставило политический Ислам на распутье. Оно показало не только то, что идеология, как таковая, не гарантирует политический успех, но также и то, что происламские силы должны переосмыслить свою стратегию и тактику, дабы вписаться в новую среду, которая сложилась после Арабской весны.

Однако, дебаты относительно конца политического Ислама на Ближнем Востоке не только преждевременны, но и не соответствуют действительности и вводят в заблуждение. Вместо этого было бы более эффективно обсуждать идеологические и политические изменения, которые могут проявиться внутри происламских движений в это кризисное время.

Импульс для выживания

Во время репрессий выживание становится главной целью происламских сил. Как идеологические и общественные движения, происламские деятели склонны к объединению в целях сплочения своих рядов и сторонников.

Так обстояло дело с «Братьями-мусульманами» с 1928 года, когда это движение было основано. Оно пережило много кризисов за последние десятилетия; однако, не раскололось на фракции и не распалось.

Не желая того, репрессии сделали возможным выживание происламских сил и их объединение, а также - усиление и расширение их социальных сетей. Это стало явным, когда свержение Мубарака позволило «Братству» предстать в качестве самого организованного и прочного движения в Египте.

Импульс для выживания также объясняет поведение тунисской партии «ан-Нахда». На протяжении последних трех лет лидеры этой партии показали высокий уровень прагматизма и гибкости. Кроме того, они оказались достаточно умными, чтобы не отмежевываться от тунисских либеральных и светских сил и не оттеснять их на обочину (политической жизни).

Вместо этого, они показали наличие доброй воли для достижения идеологического и политического консенсуса, что недавно проявилось в их согласии передать власть правительству технократов. Ясно, что «ан-Нахда» усвоила урок, преподанный «Братству» в Египте.

Кризис политического Ислама

Падение «Братства» в Египте обнажило кризис, с которым столкнулись происламские деятели в результате Арабской весны; отсутствие революционного умонастроения и пропаганды.

Большинство происламских движений в Арабском мире придерживается консервативного и устаревшего мировоззрения, которое не может дотянуться до чаяний и устремлений, обусловивших Арабскую весну три года тому назад.

Консерватизм, или отсутствие революционной идеологии, продолжает быть несовместимым с новой средой, которая образовалась после падения старых режимов. Большинство арабской молодежи, выходившей на улицы, было движимо, главным образом, революционной и амбициозной пропагандой, которая призывала изменить свою жизнь и участь. Более того, происламские движения, как представляется, отображают интересы традиционалистского и консервативного социального блока, который стремится зацементировать арабские общества.

Неспособность создать такую революционную платформу является самой важной причиной падения «Братства». «Братья-мусульмане» продолжают действовать как самое большое консервативное общественное движение в Египте. Это позволяет им поддерживать закрытую и закосневшую структуру, состоящую из представителей низшего и среднего класса Египта, которые сосредоточены, главным образом, в дельте Нила и в более бедных районах Верхнего Египта. Что удивительно, большие сегменты этих демографических групп отвернулись от «Братства» за год его пребывания у власти, хотя они извлекли наибольшую пользу от его социальной деятельности.

Неясное будущее салафитов

За прошедшие три года салафиты предстали в качестве одного из победителей Арабской весны. Они обрели значительный политический вес и сыграли ключевую роль в переформатировании местной политики. Однако, салафитские партии, как представляется, не поняли, что собой представляет Арабская весна и словно позабыли о том, почему они изначально занялись политикой.

С момента падения Мурси салафиты стали только еще более раздробленными. Если такие салафитские партии как «аль-Ватан» и «аль-Асала» поддержали «Братство», то другие, вроде «ан-Нур», предпочли поддержать июльский переворот. Тем временем, поддерживаемое военными правительство пытается взять под контроль религиозную сферу и ограничить салафитских шейхов и имамов в их проповеди салафисткой идеологии. Закрытие нескольких ориентированных на салафитов телеканалов оставило многих лидеров на обочине и лишило их голоса.

Будущее салафитов представляется все более неопределенным, главным образом, по причине их непоследовательности. Например, они вступили в союз с «Братством», когда оно было у власти, а потом сразу же поддержали военный переворот и его дорожную карту, которая была обнародована после свержения Мурси. Их попытка продвижения своей политической и идеологической пропаганды привела к утрате поддержки и доверия. Если гибкость «ан-Нур» может подчеркнуть их политическую хватку и прагматизм, то она же может подорвать позиции партии и доверие к ней среди происламских сил.

В целом, политические расчеты «ан-Нур» состоят из трех частей: во-первых, партия стремится удостовериться в том, чтобы «Братство» не оправилось от нынешнего разгрома в ближайшее время. Во-вторых, лидеры «ан-Нур» верят в то, что смогут заполнить политический вакуум, образовавшийся после падения «Братства», по крайней мере, среди происламских избирателей. В-третьих, партия надеется добиться впечатляющих результатов на предстоящих парламентских выборах.

Тем не менее, прагматизм «ан-Нур» может дорого обойтись. Ее проблемой является то, что партия отмежевала себя от других салафитских партий, таких как «аль-Ватан» и «аль-Фазиля». Более того, поддержка партией дорожной карты военных разгневала многих шейхов и видных салафитов, которые остро раскритиковали эту стратегию.

Не похоже на то, чтобы партия «ан-Нур» имела организационные или кадровые ресурсы для того, чтобы смогла заместить собой «Братство». И наконец, нет гарантий того, что «ан-Нур» останется легальной, поскольку проект новой конституции запрещает религиозные партии. В действительности, партия, возможно, копает себе могилу, призывая своих сторонников голосовать за новую конституцию.

Исторически репрессии были ключевым фактором для генерации экстремизма, приводящим к появлению радикальных и насильственных происламских тенденций. Помимо всего, когда Гамаль Абдель Насер, харизматический президент Египта, правивший в 1950 - 1960-х годах, преследовал и подвергал пыткам многих членов «Братства», на поверхность вышел Сайид Кутуб (в качестве главного идеолога) и вдохновил многих молодых происламских деятелей, которые претворяли в жизнь его философию на местах.

Подобным образом бойня на площади Рабиа аль-Адавийя, в результате которой погибли сотни мирных протестующих, в дополнение к непрекращающимся репрессиям, потенциально является поворотной точкой на пути политического Ислама. Утратив веру в демократию, очень вероятно, что происламская молодежь может поменять участие в мирной политической жизни на экстремистскую идеологию Кутуба и на его дискурс. Если это произойдет, то станет смертельным ударом для Арабской весны.

Политическая упругость

История показала, что политический Ислам является устойчивым феноменом. Когда происламские силы сталкиваются с экзистенциальной угрозой, они имеют тенденцию адаптироваться к ней различными путями. Когда Насер провел гонения «Братства», бросив в тюрьму десятки членов группы, многие были уверены, что движение уже мертво. Однако, движение возродилось в 1970-х и 1980-х годах и стало еще более энергичным и упорным.

Подобно этому, когда турецкий секуляристский истеблишмент сместил Наджмутдина Эрбакана, турецкого происламского премьер-министра и лидера партии Благосостояние, турецкие происламские силы вернулись в 2002 году и правят страной с тех пор.

Однако, возврат к власти турецких происламских деятелей произошел только после того, когда они сделали фундаментальные изменения в своей идеологии и политической платформе. Они отошли от «идеализма» Эрбакана к «реализму» премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогана и построили свою модель управления, основываясь на меритократии, прозрачности и отчетности (последние события в Турции, связанные с коррупционным скандалом, показывают, что внедрить в жизнь эти идеи оказалось намного сложнее, чем их задекларировать).

В действительности, успех политического Ислама в Турции показывает, что его участие в политической жизни является ключевым фактором для изменения происламской идеологии и умонастроения в сторону большей умеренности и прогрессивности.

В заключение можно сказать, что опыт последних трех лет показал, что демократия - это длинный и сложный путь, а без участия всех политических сил в политической жизни достижение внутренней и региональной стабильности будет оставаться очень проблематичным.

Источник: Arab Press