В Мьянме исламу нет места? Национализм в Мьянме

  Харрисон Акинс (Harrison Akins)

Во время недавнего визита президента Тейна Сейна (Thein Sein) в штат Ракхайн на западе Мьянмы сотни буддистов напали на мусульманскую деревню, сожгли более 70 домов и зарезали 94-летнюю мусульманку. Этот инцидент – последний в серии столкновений буддийского и мусульманского населения страны.

Несмотря на недавние демократические и экономические реформы в этом, некогда изолированном тоталитарном государстве, и потепление отношений с Западом, растущее насилие в отношении мусульманского населения продолжает оставаться трагическим напоминанием о том, что Мьянме еще далеко до полного освобождения от проблем, проистекающих из десятков лет военного правления. Для многих мусульман, в частности, народа рохинья в штате Ракхайн, обнадеживающие разговоры о демократии и свободе, и отступлении мрачного призрака хунты – не более, чем пустая болтовня, так как полувековое угнетение и предубежденность со стороны преимущественно бирманского и буддийского военного правительства остаются на прежнем уровне.

 

История преследований

Многие меньшинства в Мьянме страдали от рук правительства, но народу рохинья, насчитывающему около 2 миллионов, отказывают в признании самобытности, да и само его существование находится под угрозой. ВВС назвало рохинья – бесправных, отвергаемых государством – «одним из самых гонимых меньшинств мира».

С давних пор населяя бывший штат Аракан (в 1989 году он был переименован в Ракхайн, а Бирма – в Мьянму), после обретения независимости от британского правления в 1948 году рохинья остались на территории Мьянмы, несмотря на то, что вначале шли разговоры о присоединении к пограничному Восточному Пакистану.

После прихода к власти в 1962 году хунты во главе с генералом Не Вином (Ne Win), был начат процесс формирования национальной идентичности государства, на основании доминирующей национальности и религии – бирманской и буддийской. Это стало отходом от более широкого видения отца-основателя Мьянмы Аунг Сана (Aung San), при котором представители различных национальных и религиозных меньшинств входили в Исполнительный комитет его переходного правительства – впрочем, орган просуществовал недолго, до его убийства в 1947 году.

Мусульман рохинья, которые не были ни бирманцами, ни буддистами, причислили к иностранцам и несправедливо назвали «незаконными иммигрантами бенгальского происхождения», так как они пришли в Мьянму при британских колонизаторах.

В 1970-х годах бирманская армия начала кампанию по очистке Бирмы от рохинья.

Первой в серии мер стала операция «Нага Мин» (Король-дракон), стартовавшая в 1978 году, ее целью было установить «незаконных иммигрантов» и выдворить их из страны. Символ Короля-дракона выбран неслучайно, ибо этот образ является важным элементом буддийской мифологии. Мифический дракон Нага является персонажем индийского эпоса и одним из главных героев легенд о Будде.

Нагайон (защищенный драконом) – название одного из храмов в Мьянме, отражающее представление о драконе-защитнике. В храме встречается изображение дракона, похожего на раскрывшую капюшон кобру, который защищает изображение Будды. Обнаружение чужаков стало первым этапом в масштабной операции по этнической чистке страны, предпринятой военными, защищающими неприкосновенность буддизма от иностранцев, представляющих «угрозу» для господствующей религии.

Во время этой операции рохинья подвергались изнасилованиям, незаконным арестам, их мечети и деревни уничтожали, а земли – отнимали. Камни развалин мечетей часто использовали для прокладки дорог между военными базами. Всего за три месяца страну покинуло 250 тысяч рохинья, которые переправились через реку Нааф в соседний Бангладеш, причем многие беженцы были репатриированы в Мьянму на следующий же год.

В 1991 году военные объявили о второй операции, которая преследовала ту же цель – изгнание населения рохинья, она называлась «Пьи Тайа» (Чистая и прекрасная нация). И снова ее результатом стало бегство рохинья – на этот раз границу Бангладеш перешли 200 тысяч человек. Почти 300 тысяч беженцев живут там и сейчас во временных лагерях, зачастую без продовольствия и медицинской помощи, при этом только 28 тысяч зарегистрированы официально и живут в лагерях Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев (UNCHR).

Бангладеш отказывается от любых предложений по локальной интеграции рохинья, заявляя, что рохинья являются «экологическим и экономическим бременем, угрозой для общества и разносчиками воинствующего исламского экстремизма».

Власти Бангладеш всячески тормозят или отвергают попытки модернизации лагерей и оказания гуманитарной помощи, так как опасаются, что это стимулирует беженцев к тому, чтобы остаться в стране и спровоцирует новый поток беженцев рохинья из Мьянмы. В 2011 году власти Бангладеш отказались от предложенного ООН комплексного плана с бюджетом 33 миллиона долларов для оказания помощи рохинья.

Другие страны региона относятся к рохинья так же пренебрежительно. В прессе было немало сообщений о печальной участи рохинья, бегущих в другие страны по морю: кого-то из них застрелили тайские пограничники, другие были схвачены и проданы тайскими чиновниками торговцам людьми, кто-то отчаялся дождаться окончания бессрочного заключения в иммиграционных центрах в Австралии и наложил на себя руки, только чтобы покончить с этим.

 

Геноцид?

Мьянма упорно отказывают признать за рохинья права на собственную самобытность. По закону о гражданстве в 1982 году они официально лишились гражданства, так как не вошли в список 135 признаваемых государством меньшинств. Поскольку рохинья не считаются гражданами, им нужно получать разрешение властей на выезд за пределы своей деревни, на ремонт мечетей, бракосочетание и даже рождение ребенка, так как совершение всех этих действий без разрешения считается правонарушением, за которое грозит арест. Однако санкцию властей невозможно получить в обход коррумпированной системы, а взятки многим не по карману.

С 1994 года в стране действует политика ограничения рождаемости среди рохинья – тем из них, кто получил разрешение на брак, разрешено иметь не более двух детей. В мае 2013 года эта политика получила полное одобрение властей. Если женщина забеременела третьим ребенком, ей приходится или покидать страну, или делать незаконный аборт, обычно в условиях полной антисанитарии. Многие сделавшие аборт умирают из-за отсутствия нормальных медицинских услуг, так как не могут их получить вследствие ограничений на передвижение рохинья.

Многие рохинья также вынуждены заниматься рабским трудом на стройках, в том числе «образцовых городов» для мигрантов-бирманцев, которых власти поощряют ехать в регион, чтобы вытеснить рохинья. Есть сообщения о том, что сотрудники местных силовых структур принуждают женщин-рохинья заниматься проституцией.

Вспомним статью 2 Конвенции ООН 1948 года «О предупреждении преступления геноцида и наказании за него», которая гласит:

«…под геноцидом понимаются следующие действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:

а) убийство членов такой группы;

b) причинение серьезных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы;

с) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;

d) меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы;

e) насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую».

Как видим, насилие против рохинья со стороны их соседей-буддистов, вспыхнувшее в июне 2012 года, имело печальную предысторию. Если по официальным данным его жертвами стали 192 человека, то правозащитные организация рохинья утверждают, что погибло более тысячи человек. Толпы буддистов сжигали дотла целые деревни, а 125 тысяч рохинья были принудительно выселены без оказания какой-либо помощи.

«Организация по надзору за правами человека» (Human Rights Watch) назвала инцидент «этнической чисткой», проводившейся с ведома властей, и заявила, что государственные правоохранительные органы «способствовали убийствам, отбирая у рохинья палки и другое примитивное «оружие», которым они пытались себя защитить».

Многие СМИ назвали это насилие «межрелигиозным», подразумевая, что стороны участвовали в нем на равных.

В следующем месяце президент Тейн Сейн, выступая перед правительством, повторил, что рохинья не являются гражданами Мьянмы, поэтому он хочет передать всю этническую группу на попечение Верховного комиссара ООН по делам беженцев с тем, чтобы он нашел им место проживания в другой стране. В Мандалае буддийские монахи провели протесты против рохинья, поддержав, таким образом, предложение президента.

 

Движение «969»

В прошлом году, когда правительство объявило о реформах и курсе на улучшение отношений с Западом, преследованиям и насилию стали подвергаться мусульмане из других этнических групп. Так, во время мартовских погромов в Мейхтиле, центральная Мьянма, были сожжены более 1300 домов мусульман и убиты 43 человека, беспорядки спровоцировали буддийские монахи из движения «969».

Движение, духовным лидером которого является буддийский монах по имени У Вирату (U Wirathu), призывает местное население бойкотировать торговлю с мусульманами, делать покупки только в магазинах, помеченных символом «969», который означает вероучение Будды, то есть указывает на принадлежность магазина буддисту. Движение считает мусульман угрозой нации.

На одной из демонстраций в поддержку У Вирату буддийские монахи несли плакаты с надписью «Он не террорист, а защитник расы, языка и религии». Последние, сентябрьские, погромы в штате Ракхайн, были направлены против мусульман каманцев, считающихся одной из официально признанных этнических групп, вследствие чего каманцы являются полноправными гражданами.

Дочь Аунг Сана, борец за демократию и права человека в Мьянме, лауреат Нобелевской премии, Аунг Сан Cуу Чжи (Aung San Suu Kyi), осудила недавний всплеск насилия против мусульманского меньшинства, но по-прежнему почему-то молчит о страданиях рохинья.

В интервью ВВС в ноябре 2012 года на вопрос о рохинья Суу Чжи ответила:

«Я призываю к толерантности, но не думаю, что кому-либо следует использовать моральное лидерство, если так можно выразиться, чтобы вставать на одну сторону, не изучив источники проблем».

Она продолжает называть рохинья «бенгальцами». Эта позиция составляет разительный контраст со словами американского президента Барака Обамы (Barack Obama), который, выступая в Университете Янгона во время официального визита в Мьянму в ноябре прошлого года, признал «достоинство» и страдания «невинного» народа рохинья, заняв тем самым весьма редкую позицию для общества Мьянмы.

Мытарства рохинья в Мьянме и лагерях беженцев за рубежом и продолжение насилия в отношении мусульманской общины в целом бросают тень на демократические реформы в стране, в последние пятьдесят лет известной, в основном, насилием и гражданской войной. Пока ситуация не вселяет оптимизма, так как насилие только обостряется и захватывает новые группы населения.

Мьянме следует занять четкую позицию, встать на сторону прав человека и плюрализма, обеспечить безопасность всех своих граждан и, более конкретно, признать существование рохинья и их тяжелую участь. Только так демократические реформы в Мьянме получат подтверждение в глазах международного сообщества и ее собственного народа.

Харрисон Акинс (Harrison Akins) – научный сотрудник Школы международной службы (School of International Service) при Американском Университете в Вашингтоне

Источник: Maktoob News