Необходимо понять, почему некоторые мусульмане обращаются к радикализму

 

 Ияд Амин Мадани

И для этого необходимо обратиться к глубинным причинам терроризма

Ужасающие теракты в Париже, Бейруте и Мали, произошедшие в ноябре, и ряд событий, разворачивающихся в Ираке, Сирии и африканском Сахеле, делают освобождение от чумы терроризма одним из приоритетов международного сообщества. Но чтобы это было возможным, сначала мы должны разобраться в этом явлении.

Организация исламского сотрудничества (OИC), политическая организация, существующая 40 лет и объединяющая 57 государств, неизменно стоит на переднем крае борьбы с терроризмом. ОИС в числе первых признала существование этого явления и выработала политику противодействия. В 1999 году она издала порядок и правила, направленные на борьбу с международным терроризмом, и с тех пор не прекращает трудиться в этом направлении.

Одной из первостепенных задач в борьбе с терроризмом ОИС считает понимание его глубинных причин, в том числе, политического контекста, общественно-экономических условий, культурного окружения и идеологии. Кроме того, мы считаем, что данное явление порождено не религией или сектой – они являются инструментами в руках определенных сил. И ОИС не одинока в этом убеждении. Того же мнения придерживаются другие организации и правительства, и на этот счет есть множество официальных заявлений. Тем не менее, нынешние усилия по ликвидации таких группировок, как ДАЕШ (уничижительный арабский акроним ИГИЛ), не считая ограниченной гуманитарной поддержки, преимущественно фокусируются на мерах военного характера.

С другой стороны, обязательства изучить политические, экономические и культурные решения не идут дальше слов. Между тем, такое понимание было бы ключом для успешного преодоления вооруженного экстремизма и терроризма.

Возьмем, например, глубинные политические причины конфессионального экстремизма в Ираке. Государственные институты, госструктуры, аппарат безопасности, армия и партия «Баас» были ликвидированы теми, кто правит в Ираке после вторжения в него в 2003 году. Добавим к этому агрессивную пропаганду конфессиональных и этнических противоречий. Иракцев перестали называть иракцами, а зовут шиитами, суннитами, курдами и арабами. За этим последовала продуманная политика маргинализации и изоляции, и до сегодняшнего дня она продолжает усиливаться.

Мирные требования участников демонстраций в сирийском городе Дераа смягчить тираническую систему встретило жестокую реакцию со стороны аппарата безопасности президента Асада. Тогда не существовало таких группировок, как ДАЕШ или Джабхат ан-Нусра. Но бездействие международного сообщества, оставившего Сирию перед лицом сирийской армии, породило экстремальную реакцию.

Что же мы делаем для противодействия этой политической реальности, вызвавшей новую волну насильственного экстремизма, угрожающую нам всем? Как мы справляемся со строительством государственных институтов в Ираке? Может ли оказаться успешным возглавляемый сирийцами политический процесс без базового политического плана? Если мы хотим извлечь уроки из провалов в Ираке, возможен ли действительно полноценный политический процесс в Сирии без учета всего разнообразия сирийской общественно-политической действительности?

Рассмотрим еще один пример того, как перевес насильственного экстремизма связан с общественно-политическими и экономическими факторами. Если пройтись по улицам Мадигори в штате Борно, Северная Нигерия, можно заметить толпы молодых людей, бесцельно слоняющихся по полуразрушенным улицам без особой надежды, цели или будущего. Это готовые новобранцы для экстремистов, они могут пообещать им доход, чувство цели и принадлежности. Этот район Нигерии, Сахель, Север Мали, Сомали – все это зоны влияния экстремистских организаций. Здесь требуется экономическое развитие, трудоемкие проекты, которые дадут людям профессиональные навыки, обеспечат доход и вытеснят чувство безнадежности. В нашей коллективной борьбе с насильственным экстремизмом уделяем ли мы время и ресурсы на то, чтобы справиться с этими подспудными причинами?

Противодействие насильственному экстремизму также требует разоблачения идеологии движений, фальшиво претендующих на то, что они представляют ислам. Это значит продвижение исламских идей равенства, справедливости, личной ответственности и свободы.

Идеалы ислама не могут быть иными, учитывая, что мусульмане составляют четверть человечества, и в национальном отношении это одна из самых многоликих цивилизаций в истории. От нас также требуется верить в то, что страны и силы, имеющие интересы в этих кризисных зонах, могут освободиться от своих политических правил. Также требуется, чтобы мусульманские интеллектуалы очнулись от летаргического сна и начали искать собственный исламский модернизм.

Но ничего из этого не сработает, если мы будем игнорировать притеснения, которые ведут к радикализации. Например, если международное сообщество будет продолжать закрывать глаза на участь палестинцев, если ему по-прежнему будет не хватать политической воли для отпора израильскому правительству, которое нарушает нормы международного права, Палестина всегда будет использоваться как убедительный довод для агитации впечатлительных молодых новобранцев изменить несправедливый мир с помощью насилия. Хотя мы обязаны сосредоточиться на военных решениях, мы также должны задать себе более трудные вопросы и обратиться к более глубоким причинам терроризма. И тогда в один прекрасный день мир избавится от ДАЕШ.

И, наконец, не следует забывать, что движения, неправомерно использующие ислам для оправдания своих зверств, характеризуют ислам не более, чем проявления терроризма в разных культурах характеризуют эти культуры и религии.

Ияд Амин Мадани — генеральный секретарь ОИС

Источник: Time