Шейх Абдалла бин Байя о противодействии экстремизму

 

Шейх Абдалла бин Байя (Abdallah bin Bayyah) – президент Форума содействия миру в мусульманских обществах (Forum for Promoting Peace in Muslim Societies), сопредседатель организации «Религии за мир» (Religions for Peace).

Шейх Абдалла бин Байя родился в Мавритании, его отец был известным ученым. Ребенком он рос в атмосфере религиозности и благочестия, что определило его дальнейшую судьбу и повлияло на решение идти по стопам отца.

Ученый занимал ряд высоких должностей в правительстве Исламской республики Мавритания, является членом Европейского совета по фатвам и исследованиям (European Council for Fatwa and Research) со штаб-квартирой в Дублине, учредителем Глобального центра по руководству и обновлению (Global Center for Guidance and Renewal).

По признанию авторитетных ученых мира, шейх Абдалла бин Байя стоит в ряду самых видных исламских ученых современности. Своеобразным признанием его заслуг и влияния стал тот факт, что президент США Барак Обама во время прошлогоднего выступления на Генеральной ассамблее ООН цитировал высказывания Абдаллы бин Байя.

Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного, мир нашему Пророку Мухаммаду и всем другим посланникам.

Я родился в очень маленькой деревне в восточной провинции на территории будущей Мавритании, это было 80 лет назад. В то время это была французская колония, и только спустя много лет я стал гражданином независимого государства Исламская республика Мавритания.

Но на протяжении всего этого времени наша маленькая деревня не менялась. Она находилась в 72 км от границы с Мали. Недалеко от того места, где я рос, стали появляться террористические группы. Недаром считается, что география может быть большой проблемой, и это то, что нельзя изменить. Теперь я живу на Ближнем Востоке, где проблемы тоже предопределены географией.

Важная составляющая этого сложного вопроса – историческая память. Иногда люди пытаются взять то, что принадлежит давно ушедшему прошлому, и восстановить его в настоящем, хотя оно полностью отличается от прошлого. Все эти войны и конфликты, о которых мы слышим, это, на самом деле, исторические проблемы.

Конфликт шиитско-суннитских отношений возник 1400 лет назад, а палестино-еврейскому конфликту 2 тысячи лет. Все это историческое бремя, которое мы несем, и все способы, которыми мы пытаемся справиться с ним, неэффективны и даже порождают новые трудности.

Итак, существуют движения, которые легкомысленно играют на этих исторических противоречиях, несут их с собой, основываясь на фантастическом идеализме, взращенном в их умах. Они пытаются вынести эти вещи на поверхность наихудшим способом, в среде, абсолютно не соответствующей тому, что они пытаются сделать. И это составляет серьезную проблему.

Можно ли сказать, что причиной тому религия? Что стоит за данным конфликтом, за этим столкновением современности с историей?

Религию можно сравнить с энергией. Использовав эту энергию, можно создать бомбу, и она будет иметь разрушительную мощь. Ту же энергию можно применить с пользой: в сельском хозяйстве, в строительстве. Можно создавать прекрасные сады, созидать, делать землю лучше.

Таким образом, проблема состоит не в религии, а в религиозности, в том, как эта религиозность выражается. Ведь религия – это также источник мира и блага, в этом ее функция. А все дело в нашей вере, в том, как мы соблюдаем религиозные заповеди. Если мы воплощаем их правильными и здоровыми методами, то благополучное сосуществование не просто возможно – оно может быть реализовано наилучшим образом.

 

Призыв к миру

Я хотел бы немного рассказать о деятельности Форума содействия миру. Мы пытаемся дать новую оценку этим религиозным концепциям, чтобы вернуть людям правильное их понимание, сделать акцент на историческом контексте возникновения этих концепций и особенностях их применения в условиях нашей жизни.

Например, джихад. В той среде, в которой он возник, это была действительно попытка добиться мира в ситуации конфликта. А что он значит сегодня? На чем он основан: на призыве к миру или на призыве к войне? Мы занимаемся тем, что пытаемся, исходя из самой религии, из матрицы религии, предоставить тексты, доказывающие изначальное намерение и цель религии.

По сути, мы пытаемся восстановить изначальное понимание этих концепций. Поэтому мы стараемся наладить здоровые отношения между религией и современными реалиями.

Мы хотим показать, что религия подобна реке, которая течет, но на нее влияет грунт, по которому она протекает. Течение этой реки зависит от среды, в которой пролегает ее русло, но все равно она остается той же религией мира и жизни.

Вот такой взгляд мы продвигаем по мере наших сил. И мы призываем сотни ученых со всего мусульманского мира присоединиться к этому процессу, чтобы он дал свои результаты. Мы также зовем молодежь и женщин, которые могли бы нести эти идеи в умме.

Проблема, скорее, заключается в коммуникации, нежели в укоренении этих истин в самой традиции. Проблема в том, чтобы найти способы донести эти концепции до как можно большей аудитории, переформулировать эти принципы языком, понятным современному человеку, дабы он усвоил, что они всегда имели корни в нашей религии, но долгое время их игнорировали или неправильно понимали.

По сути, мы пытаемся призвать людей назад к миру, который должен быть фундаментом любого общества, к миру вместо войны и к жизни вместо смерти.

Меня спрашивают о причинах проблем с передачей глубоких религиозных знаний и идей, почему оказывается легче передать более поверхностные идеи, в частности, привить идеи насилия.

На сегодняшний день основным средством массовых коммуникаций является журналистика, а она больше заинтересована в возбуждении умов, нежели в успокоении. Журналисты рады войне, им не нравится, когда ничего не происходит. Поэтому я говорю о проблеме коммуникации.

И проблема также в тех, кто участвует в передаче информации. Скажу об арабском мире, потому что очень важно, чтобы люди не заблуждались насчет монолитности мусульманского мира. Нужно видеть отличия арабского мира, и даже в нем много разных аспектов, а есть такие места, как Индонезия и Малайзия, у них свои проблемы и свои пути решения, поэтому нельзя мерить всех одним мерилом.

Итак, большинство интеллектуальных лидеров арабского мира ориентируются на права, прямо связанные с жалобами и трудностями людей, о них они думают в первую очередь, их ставят во главу угла своих концепций. Тогда как мир занимает второе место, т.е. акцент делается на том, что нет мира без справедливости.

На самом деле, первоочередное значение имеет мир, это основное право человека. Если мы готовы воевать до восстановления всех прав и устранения любой несправедливости, то мы просто уничтожим сами себя. Борьба за права человека до последнего человека – в этом дилемма.

Мы считаем, что должны изменить этот дискурс и признать, что любые права и сама жизнь невозможны без мира. Мы не отрицаем существование несправедливости и беды людей, так же как не отрицаем их права. У граждан есть права, в том числе, право на то, чтобы несправедливость в их отношении была устранена. Это абсолютно нормальное желание. Но мы не считаем, что путь войны – это нормальный путь для достижения этих прав.

 

Альтернатива

Поэтому давайте продвигать философию мира как альтернативу любому другому подходу, потому что эта философия наиболее конструктивная.

Но как это донести до людей? Мы чувствуем, что не можем, неспособны это сделать.

Например, на последней конференции в Абу-Даби я лично вынес более 20 предложений на этот счет. Я говорил о фатвах в интересах мира и проблемах вынесения фатв, предлагал учредить министерства мира там, где идет война.

Например, в ЦАР создано министерство примирения, его следовало бы создать и в Ираке.

Я также предлагал, чтобы эти страны выделяли небольшую часть бюджета на содействие миру. У них огромные военные бюджеты, а бюджетов мира нет. Я предлагал создать спутниковые каналы, которые продвигали бы эти идеи. Мы считаем, что нынешние СМИ и нынешнее идеологическое воздействие не пропагандируют идеи мира.

Потребуется проделать большую и тяжелую работу. И я приглашаю всех, без каких-либо ограничений, к ней присоединиться, т.е. просто призывать людей к жизни.

Если позволите, я приведу пример из религии. Пророк Сулейман говорил, что вера человека полна при соблюдении трех условий: верности себе, объективности к себе и распространения мира в мире. А также помощь людям, даже если ты сам в стесненных обстоятельствах.

Меня спрашивают, может ли привести содействие миру в условиях диктаторских режимов, долгое время существующих в арабском мире, к мирной смене власти и, в итоге, к снижению радикализации? Можно ли быть непримиримыми к экстремистам, не будучи непримиримыми к тиранам – возможно, это две стороны одной медали?

Мы не должны принимать это противопоставление как единственно возможное, считать, что существует только две альтернативы: экстремизм и крайние ответные меры или диктаторство.

Мы должны выдвигать на передний план религиозную и гуманистическую философию, которые, распространившись среди людей, позволят им жить друг с другом в мире.

Приведу пример. Все считали Каддафи диктатором. Когда от Каддафи избавились, все познали терроризм, смерть, разрушения. Никто не собирается защищать Каддафи, но нам нужно найти решение в умах людей, в человеческом восприятии этих вещей, воспитать класс людей, которые поймут ложность такого противопоставления. То есть, мы должны искать приемлемую альтернативу.

Существует идея государственного устройства, основанного на взаимном согласии. В странах Залива можно найти примеры такого согласия. В этом случае противопоставление правителя и населения исчезает, так как между ними иные отношения.

Также необходимо повышение взаимодействия с населением, вовлечение его в принятие решений и другие подобные вещи, касающиеся государственного управления. А сейчас идея в том, чтобы убрать нежеланного правителя и получить анархию – это безумство.

Западное видение этих проблем не может быть решением для целого региона. Западные страны навязывают хирургическую операцию, но это неправильный подход к здоровью пациента.

Что нам действительно нужно – это породить класс людей, способных глубже размышлять об этих проблемах и прийти к их правильному решению.

Что касается участия в этом процессе женщин, из достоверных хадисов о жизни Пророка (мир ему и благословение) нам известно, что женщина – это вторая половинка мужчины, и эти половинки равны. Значит, никакая серьезная деятельность невозможна без участия обеих половинок.

Сейчас мы сотрудничаем с правительством Арабских Эмиратов над созданием учебного заведения по подготовке женщин-лидеров, чтобы женщины имели более веское слово в обществе.

 

Проблема толкований

Выше говорилось, что укоренение ценностей в традиции – это более простой элемент решения проблемы экстремизма, по сравнению с коммуникацией. Но часто бывает, что ученым приходится пояснять суровые и даже жесткие идеи, которые, как известно, есть в священных текстах, и это представляет серьезную трудность.

Проблема толкований, интерпретаций – это религиозная проблема, потому что с одной стороны есть определенные тексты с определенными утверждениями, а с другой стороны, в них же содержатся совершенно противоположные утверждения.

Все дело в контексте. Нужно понимать их контекст. Дать правильный ответ – эта задача стоит перед учеными, на них лежит ответственность за правильное толкование.

Я всегда повторяю, что Коран – это не свод законов, он ближе к конституционному закону, т.е. вы не найдете в нем писаный закон на каждый случай. Иногда ученым приходится давать ответы путем логических умозаключений, эти ответы должны давать люди, обладающие определенным талантом к интерпретации, профессионализмом и мастерством в этой области, без этого проблемы неминуемы.

Я много писал на эту тему. В моих книгах я указываю, что необходим философско-правовой подход к Корану, именно он отвечает классической традиции.

Между тем, эта традиция была отодвинута в сторону, и вместо нее возникла новая риторика, так часто бывало в исламской традиции, но обычно эти новые риторики находились где-то на ее периферии и не оказывали значительного влияния на мусульманские общества. Поэтому, например, в Ираке ученые веками не знали, что следует разрушать церкви, а в Афганистане мусульмане не подозревали, что нужно уничтожить статуи Будд в долине Бамиан, за 1400 лет ученые никогда им этого не говорили.

А теперь пришли эти «просвещенные люди», которые, наконец, «поняли», что значат эти тексты. Вот с этой проблемой мы столкнулись.

Что же касается противоречивых, казалось бы, утверждений, то у мусульманских ученых есть давний опыт их гармонизации, чтобы все они работали, и это никому не причиняло вреда. Иисус перевернул столы менял в Иерусалимском храме, но это не отменяет тот факт, что он призывал к миру.

 

Сунниты и шииты

Не могу не остановиться на проблеме межконфессионального конфликта между суннитами и шиитами. С моей стороны было бы нечестно претендовать на то, что я могу решить эту проблему, потому что это не просто проблема веры или права, это еще и очень сложная политическая проблема.

Подходы к ней должны искать те, кто обладает властью в регионе, но с этой стороны мы имеем множество затруднений.

60 лет назад все сунниты спокойно молились позади Кашифа аль-Гиты, одного из величайших шиитских ученых Иерусалима, но сейчас это невозможно.

Поэтому мы призываем всех действовать, руководствуясь рассудком и здравым смыслом, потому что война никому не приносит пользы, кроме тех, кто ее сознательно раздувает, и торговцев оружием.

 

Гражданство в Исламе

В свете вопроса о взаимодействии правителя и населения, хотелось бы остановиться на понятии гражданства в исламе. Нужно сказать, что традиционной исламской точке зрения по этому вопросу близка трактовка Юргена Хабермаса, который говорил об отношениях «социального контракта». Население имеет права и обязанности как члены общества.

Гражданство в исламе не определяется принадлежностью к клану, цветом кожи, даже религией.

Возьмем «Мединскую конституцию», в которой воплотились взгляды Пророка (мир ему и благословение) на межрелигиозные отношения. Ученые никогда не отменяли ее правомочность, и это действительно один из вариантов отношений между подданными или гражданами.

Алимы действительно признавали ее, но исторически она игнорировалась. Идея – в добрососедских отношениях свободных людей: мусульман, христиан, иудеев, даже индусов и других групп. Маликиты и ханафиты даже говорили о возможности того, чтобы в это содружество вошли даже неверующие люди.

На мой взгляд, это наиболее подходящий подход в условиях современной мультикультурной среды.

Шариат – это не слепые приказы, не свод законов, отчужденных от интересов людей. Шариат всегда учитывает условия жизни и всегда признает изменение этих условий и критериев общества с течением времени.

У нас действительно серьезная проблема с буквалистами, с людьми, буквально трактующими шариат. Но это никогда не относилось к исламу в целом, среди ученых такие толкователи всегда были меньшинством.

Благодарю за терпение, надеюсь, что вы извлекли для себя нечто полезное из нашей беседы, и она вас не разочаровала.

Источник: Council on Foreign Relations