Рациональность исламской этики половых отношений (часть 2)

«Поистине, у каждого владыки есть свое заповедное место, и, поистине, заповедным местом Аллаха на земле Его является то, что запрещено Им» (Бухари)

 

Тактика профилактики – очередное разочарование

Неизбежным контраргументом против доводов, приведенных в первой части этой серии статей, может служить вопрос: а как же контрацепция? Разве контрацепция не вывела из употребления все традиционные запреты на добрачный секс?

Для начала давайте не забывать, что снижение остроты социальных проблем, таких как преступность, наркомания, безработица и т.д. – это только одно из множества преимуществ воздержания от добрачных половых связей. Мы говорим только о социальной пользе постольку, поскольку это хорошо стыкуется с либеральным светским ходом мысли.

Единственный моральный принцип, поддерживаемый либеральной светской доктриной – это принцип непричинения вреда, который сводится к идее того, что действие считается аморальным, только если оно наносит вред. По сути, принцип непричинения вреда часто используют в аргументации против исламской этики половых отношений: добрачный секс, при условии, что он происходит по взаимному согласию, не является кровосмешением и т.п., никому не причиняет вреда, утверждают критики шариата. Но, как мы видели, на самом деле он, совершенно очевидно, причиняет вред потенциальному ребенку и обществу в целом, поскольку каждому члену общества в итоге приходится нести на себе бремя последствий добрачного секса, таких как рост преступности, безработица и другие социальные проблемы, вытекающие из нежеланных беременностей и неполноценных семей.

Казалось бы, обращение к контрацепции как к решению этих проблем сводит на нет все наши рассуждения. Ведь если исключить возможность зачатия при добрачном сексе, то какой от него вред? Но так ли это?

Давайте разберемся. Прежде всего, кто решил, что принцип «не навреди» — это альфа и омега всей этики? Достаточно даже бегло взглянуть на все те сложные, запутанные и многочисленные правила, нормы и предписания со всеми тонкостями, из которых сплетена морально-этическая и правовая доктрина даже самого светского общества, чтобы увидеть, что в ней есть много такого, чего нельзя свести к заповеди «не навреди». К такому выводу пришли многие знаменитые философы, занимающиеся вопросами этики, политики и права.

Но даже если чисто теоретически согласиться, что принцип непричинения вреда – единственное мерило суждения о допустимости или недопустимости сексуальных отношений, то мы все равно сможем прийти – или, по крайней мере, приблизиться – к нормам шариата. Это объясняется тем, что сам по себе «вред» – понятие очень общее и может включать, что угодно. Как выясняется, вред – это, скорее, субъективная концепция, кроме того, помимо личной субъективности, представления о вреде могут быть продиктованы культурной спецификой: то, что вредно в одной культуре, другая может считать невинным, и наоборот.

Но даже если, чисто теоретически, оставаться в рамках современной западной культуры, все равно можно назвать ряд совершенно очевидных вредных сторон «сексуальной свободы».

В своей книге «Возвращение к скромности» (A Return to Modesty) американская писательница Венди Шалит (Wendy Shalit) дает обзор многих исследований, показывающих отрицательные последствия зина для психики, особенно для психики молодых женщин. Она пишет, что даже убежденные феминистки признают, что «современные девушки испытывают более серьезное давление [чем до сексуальной революции]. Они созревают в условиях более опасной, пронизанной сексуальностью и влиянием СМИ, культуры».

Другое научное исследование, которое она цитирует, упоминает, что сексуально активные незамужние девушки до 20 лет в три раза чаще сообщают о случаях депрессии. Но депрессия – это только часть проблемы, сюда же относятся и расстройства пищевого поведения, низкий уровень самооценки, высокая вероятность самоубийств, всевозможные психические расстройства – все это находится в прямой связи с добрачной сексуальной жизнью, особенно у женщин.

Далее Шалит ставит концептуальный вопрос: как случайный секс, свидания и интрижки вообще могут считаться чем-то хорошим для женщины? Многие мировые религии и культуры прошлого для ограничения доступа мужчин к сексу признавали секс первичным рычагом, уникальным источником власти для женщины. Почему же современная «свободная» женщина так легко отказывается от этой власти, вступая в половые связи с мужчинами, не имеющими никаких обязательств ни перед ней, ни перед возможными детьми?

Неудивительно, что с распространением случайного секса процент браков резко упал, так как мужчины просто не видят причин, чтобы жениться. А идея о том, что женщина хочет секса так же, как и мужчина, и реагирует на случайные сексуальные связи так же, как и мужчина, полностью развенчана научными исследованиями, которые показывают, что секс «без обязательств» наносит женщине урон даже на неврологическом уровне.

Итак, мы убедились, что исламский запрет зина имеет под собой серьезный фундамент. Признавая эффективность контрацепции как средства контроля рождаемости, мы считаем ошибочным считать, что контрацепции в сочетании с половым воспитанием достаточно для предупреждения нежелательных беременностей. Иначе численность родителей-одиночек не росла бы из года в год на протяжении вот уже 50 лет, ведь сегодня семей с одним родителем в три раза больше, чем было в 1960-х. Неужели за эти годы среди людей так усилилось желание в одиночку растить ребенка, несмотря на колоссальную финансовую и эмоциональную нагрузку, с этим связанную? Вряд ли.

И, наконец, в первой части мы начали эту тему с упоминания о всевозможных сертификатах и лицензиях. Если взять самолеты, то в них начали использовать автопилот десятки лет назад, но это не значит, что летчик не должен сдавать экзамены, чтобы получить право управлять самолетом! Точно так же существование контрацепции не отменяет необходимости получения лицензии (путем заключения брака), чтобы заниматься сексом без опасений. И в том, и в другом случае – на кону жизни людей и, естественно, чем ответственность больше, тем выше необходимость какой-то регламентации.

 

Обоснование худуд

Хотелось бы сразу уточнить, что мы не намерены приводить политические или юридические доводы в пользу введения шариатской системы наказаний (худуд) в какой-либо западной стране или общине. Мы не намерены оправдывать или защищать введение худуд в том виде, в каком эта система практикуется в различных странах мусульманского мира. Сложный вопрос о том, применима ли шариатская система наказаний и если да, то каким образом, в современном национальном государстве или в какой-либо конкретной стране, лучше оставить ученым-правоведам, теологам и политикам.

Нас интересует исключительно нравственно-этическое измерение худуд, в частности, в том виде, в каком эта система практиковалась при Пророке (мир ему и благословение) и его сподвижниках. История свидетельствует, что Пророк и его сподвижники за нарушение предписаний в области половых отношений применяли такие наказания, как избиение камнями и плетью. Сегодня многие немусульмане и мусульмане возмущаются по этому поводу и считают это доказательством того, что якобы Мухаммад (мир ему и благословение) не был Посланником Аллаха, а ислам является не религией мира, а религией варварства. Учитывая это, мусульманам необходимо обратиться к моральной стоне худуд.

Поскольку речь идет о морали, то лучше всего подойти к этому вопросу не с избитыми оправданиями – вроде того, что правила худуд неприменимы вне законного халифата – но с моральными обоснованиями, не имеющими ничего общего с рискованными разговорами о том, как в современном мире различные, часто лишь внешне мусульманские режимы применяют худуд в своем запутанном политическом контексте.

Вопросы, которые задают наши современники о нравственности наказаний худуд за зина можно разделить на три категории.

1. 1. Аморален ли добрачный и внебрачный секс?
   2. Если да, то следует ли рассматривать аморальность как уголовное преступление, т.е. преступление, за которое карает государство?
   3. Если да, то каким должно быть наказание?

Рассмотрим эти вопросы по порядку.

Что касается аморальности зина, то об этом мы говорили выше, используя аргументацию, которую допускают, а возможно, и полностью признают даже сторонники либерального секуляризма.

Что касается второго вопроса, т.е. являются ли преступления против нравственности компетенцией правоохранительных органов и судов, то следует признать, что общественное беспокойство вызывает, в первую очередь, добрачный секс. Если согласиться с аморальностью зина и признать, что это вовсе не безобидное занятие, напротив, оно имеет разрушительные последствия для общества, если практикуется в широком масштабе, то почему бы не признать, что зина лежит в сфере компетенции правоохранительной и судебной систем? По сути, нет смысла рассуждать о вреде зина, не предполагая необходимости каких-либо государственных санкций для пресечения аморального поведения. И, конечно, шариат предусматривает детальную правовую процедуру в этом отношении, т.е. оговаривает состав судей, необходимые улики, меры в отношении клеветников, приговор в случае признания вины и т.д.

Если согласиться с безнравственностью зина и необходимостью считать этот акт преступлением, то остается вопрос, какое наказание за зина считать наиболее справедливым.

Следует признать, что вопрос наказания преступников – один из тех, по которым западные этики и правоведы не имеют единого мнения. Имеются разные точки зрения на то, каким должно быть правосудие: карающим, превентивным, искупительным, исправительным и пр. Нет единодушия даже по вопросу высшей меры наказания.

Исторически сложилось так, что в разных культурах существовали свои методы наказания тех, кто совершает преступления против нравственности и нарушает табу. Если ограничиваться рамками западной культуры и новой истории, то наиболее часто встречающимся видом наказания (или «исправления») всегда было тюремное заключение. Впрочем, недавно вышла в свет книга доцента Колледжа уголовного права им. Джона Джея Питера Москоса (Peter Moskos) ‘In Defense of Flogging’, в которой он весьма убедительно отстаивает практику телесных наказаний (порки).

Москос пишет, что, несмотря на то, что сегодня превалирует убежденность в жестокости и бесполезности телесных наказаний, вроде порки, на самом деле тюремная система намного превосходит их по жестокости и даже издевательствам. Автор спрашивает читателя, предпочел бы он провести пять лет в тюрьме, если бы была возможность «отделаться» десятью ударами плетью? Это заставляет задуматься: действительно ли порка настолько бесчеловечна, как кажется с первого взгляда? Можно сказать, что в целом Москосу удалось развенчать общепринятый взгляд на порку.

Итак, как видим, практика худуд поддается убедительному обоснованию и объяснению с точки зрения трех заданных вопросов. Сначала худуд в ответ на зина кажется совершенно чужеродным и негуманным наказанием, но при здравом размышлении он представляется вполне оправданным. И в этом была цель: продемонстрировать обоснования худуд, которые в глазах современного человека выглядели бы разумными и этичными, даже если человек не поддерживает шариат сам по себе.

В западных университетах, например, студент изучает различные этико-правовые теории, и хотя от него не требуют отдавать преимущество какой-нибудь из них, он понимает, что эти теории, по крайней мере, заслуживают изучения, а здравомыслящий человек может с ними соглашаться или не соглашаться. Для мусульман – это один из способов найти общий язык со своими оппонентами в цивилизованных дискуссиях о таких вещах, как худуд, не беспокоясь о том, что их примут за иррациональных варваров и религиозных фанатиков.

 

Заключение

Мы увидели, что даже без религиозных обоснований, в запрете добрачного и внебрачного секса есть рациональное зерно. И в его пользу говорят все социологические доказательства.

Мы убедились, что добрачный секс не безобидное занятие, а преступление, у которого есть жертвы, но многие современные государства позволяют ему процветать, несмотря на то, что это дорого обходится во всех отношениях. Аморальное поведение влияет на рост преступности и увеличивает долю населения, нуждающегося в государственной помощи – пособиях по безработице, дотациях и пр. – однако это бремя ложится на плечи граждан, т.к. растут налоговые сборы, необходимые на покрытие всех этих социальных программ.

Мы вполне наглядно продемонстрировали рациональность исламской этики половых отношений и ее нравственную предпочтительность по сравнению с либеральной светской альтернативой. Нельзя сказать, что вся мудрость (хикма) отказа от зина сводится к приведенным здесь объяснениям и что применимость исламской этики половых отношений в жизни индивида зависит от рационального осмысления этих объяснений. Но мы хотим высказаться против закрепившегося в современном обществе представления, что нормы половых отношений, предписываемые религией – это не более чем иррациональные примитивные табу. На самом деле, наша религия – лучший защитник интересов человека в самом широком смысле. Даже если кто-то в итоге не согласен с приведенными аргументами, он не может не согласиться с их рациональностью. А этого достаточно, чтобы характеризовать исламскую этику половых отношений как рациональную, а не ханжескую, узколобую, отсталую, жестокую и т.д., какой ее называют, чтобы принизить исламское право в сравнении с современным светско-либеральным.

В конце концов, разговор о рациональности исламской этики половых отношений важен и для того, чтобы мы, мусульмане, не сомневались в том, что исламские нормы можно отстоять, в том числе, и с помощью языка доминирующей нравственно-этической доктрины нашего времени, т.е. либерального секуляризма. К сожалению, многие мусульмане, не зная о возможности такой аргументации, занимают фидеистскую позицию, т.е. принимают нормы шариата на веру и косвенно признают современное заблуждение, что эти нормы – не более чем религиозные табу, которые никоим образом не может взять на вооружение трезвомыслящий человек. Напротив, существуют различные виды аргументации, удовлетворительные с рациональной точки зрения как для мусульман, так и для немусульман, которые, возможно, не знакомы с интеллектуальными доводами в пользу нравственной обоснованности и целесообразности религии, насчитывающей 1400 лет. Тогда как признание ими нравственной обоснованности и целесообразности ислама и шариата повысит плодотворность дебатов о превосходстве ислама как духовно-этической и общественной системы, образа жизни, руководства человечеству, данного ему Господом всего сущего.

Источник: Muslim Matters