О причинах принятия Ислама ханами Золотой Орды (часть 1)

Александр Степанченко

Основатель Монгольской империи Чингисхан и его ближайшие наследники были приверженцами традиционных верований тюрков – тенгрианства. К моменту раздела империи ее западные улусы включали в себя многочисленные мусульманские государства с древней историей и культурой. Ислам оказал огромное влияние на завоевателей. Спустя всего несколько десятилетий после окончания походов Чингисхана и Бату, монголы стали принимать религию покоренных народов.

Первым из чингизидов Ислам принял хан Берке. Следует отметить, что монгольская элита сначала холодно относилась к незнакомой и не очень понятной им религии. Более того, в некоторых мусульманских государствах, завоеванных монголами, Ислам подвергался жестоким гонениям. По сообщению историка Рашида ад-Дина, «дело дошло до того, что мусульмане в продолжении четырех лет не могли совершить обрезание своих сыновей».

Известно, что Берке принял Ислам под влиянием суфийского шейха аль-Бахарзи. Современники с восторгом отзывались о шейхе:

«Он был как полноводная река в знаниях и достоинствах. И поистине он был гордостью предшественников и последующих [учёных] и обладал величием и высоким положением. Слава его распространилась среди мусульман и немусульман. Благодаря его усердиям распространились знания в Средней Азии…».

Наиболее авторитетным сообщением о принятии Ислама ханом Берке считается информация от Ибн Хальдуна:

«Берке принял ислам от Шамс ад-Дина аль-Бахарзи, из числа учеников последователей Неджмеддина Кубра. Аль-Бахарзи жил в Бухаре и послал к Берке предложение принять Ислам. Берке стал мусульманином и отправил к аль-Бахарзи грамоту с предоставлением ему полной свободы делать в прочих его владениях все, что он пожелает. Но аль-Бахарзи отказался от этого. Тогда Берке сам отправился в путь для свидания с ним, но аль-Бахарзи не позволил ему войти к нему до тех пор, пока его не попросили об этом его приближенные. Они выхлопотали Берке позволение войти. Он вошел, снова повторил обет Ислама, и шейх обязал его открыто проповедовать мусульманскую религию».

Однако этот рассказ Ибн Хальдуна не отвечает на вопрос о причинах, которые побудили Берке принять религию покоренных народов. Совершенно очевидно, что еще до принятия Ислама Берке испытывал расположение к этой религии. Известно, что он сам добровольно отправился к аль-Бохарзи, чтобы услышать проповедь из уст выдающегося ученого. При этом ему пришлось пройти через ряд унизительных процедур.

Отчасти ответ на этот вопрос дает сообщение аль-Джузджани:

«Когда мать родила Берке-хана, отец его сказал: "Этого сына я сделаю мусульманином, найдите ему мусульманскую кормилицу, чтобы она обрезала его пуповину по-мусульмански и чтобы он пил мусульманское молоко, ибо этот мой сын будет мусульманином"».

Эта информация свидетельствует о том, что еще в детстве Берке тесно общался с мусульманами.

Анонимный автор XV века, составлявший биографию ханов рода Джучи, сообщает о том, что матерью Берке была некая Султан-хатун. Ее имя, без сомнения, свидетельствует о том, что она была мусульманкой, возможно, жительницей Хорезма. Эта информация косвенным образом подтверждается известием секретаря последнего хорезмшаха ан-Насави.

В своей книге о войне хорезмийцев с монголами он сообщает о том, что старшая дочь правителя Хорезма Хан-султан была взята в плен и выдана замуж за одного из высокопоставленных членов рода Джучи. В одном из писем своему брату в Хорезм Хан-султан писала, что ее дети уже стали обучаться Корану. Скорее всего, Хан-султан и была той самой Султан-хатун, матерью Берке. Очевидно, именно окружение будущего хана внесло решающий вклад в его решение стать мусульманином.

Принятие Ислама Берке подкрепляет своей присягой халифу. Кроме того, он отправляет посольство в Багдад, установив теплые отношения с халифом.

«Некоторые заслуживающие доверия люди рассказывают, что он дважды или более облачался в почетные одежды, присланные ему халифом еще при жизни брата его Бату-хана», — сообщает аль-Джузджани.

После того как Берке становится ханом Улуса Джучи, он все меньше доверят тем, кто выступает против Ислама, в том числе из среды монголов. Более того, он начинает формировать свое войско по конфессиональному признаку.

«Все войско Берке состояло из 30000 мусульман. Поэтому для них была установлена пятничная молитва. Люди, заслуживающие доверия, говорят, что во всем войске его такой порядок: каждый всадник должен иметь при себе молитвенный коврик с тем, чтобы при наступлении времени намаза заняться совершением его. Во всем войске никто не пьет вина, и при Берке постоянно находятся великие толкователи Корана, изъяснители хадисов, законоведы и догматики. У него много богословских книг, и большая часть его собраний и собеседований происходит с учеными. В его дворце постоянно идут споры относительно науки шариата. В делах мусульманства он чрезвычайно тверд и усерден», — свидетельствует Джузджани.

В 1258 году правитель одного из крупнейших монгольских улусов Хулагу совершил поход на Багдад. Он захватил этот крупнейший город мусульманского Востока, подвергнув его разграблению.

По сообщению арабских историков, «Хулагу забрал все сокровища багдадские, исчисление и счет которых не могут быть начертаны пером и не поддаются человеческому определению. Из денег, драгоценных камней, редкостей и дорогих украшений он все увез в свой лагерь. Кое-что в виде подарка и доли отослал Берке, мусульманину, а часть утаил. Люди, заслуживающие доверия, рассказывали следующее: то, что дошло до Берке, последний не принял, умертвив послов Хулагу. По этой причине возникла вражда между Берке и Хулагу».

Хулагу казнил последнего халифа из династии Аббасидов. Все это вызвало гнев мусульманина Берке, который, по словам очевидцев, сказал:

«Он разрушил все города мусульман, не разбирая, где враг, а где друг, убивал всех членов семьи мусульманских правителей. С божьей помощью я заставлю его ответить за невинно пролитую кровь».

Все это привело к серии военных конфликтов между Улусом Джучи и Улусом Хулагу, которые не прекращались вплоть до смерти хана Берке.

Распространение Ислама в Улусе Джучи стало одной из причин охлаждения отношений с центральными властями Монгольской империи. Берке проводил самостоятельную политику, стремясь выйти из подчинения Карокорума. У него была своя армия, своя столица, он чеканил свою монету, его уже мало что связывало со своими единокровными братьями из монгольских степей. Фактически уже при его жизни удельный улус превратился в независимое государство.

После смерти Берке правителем Золотой Орды на курултае был избран Менгу-Тимур, который равнодушно относился к религии, формально исповедуя тенгрианство. Подлинным же продолжателем дела хана Берке стал его ближайший соратник беклярбек Ногай.