Коран
Все данные приведены по состоянию на 5 мая 2020 г.
Теймур Атаев
Часть 1. КОНЕЦ 1990-х
Часть 2. ПЕРВОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ XXI ВЕКА
Часть 3. 2011-2012 ГОДЫ
Часть 4. 2013-2016 ГОДЫ
Часть 5. ГОД 2017-й
Часть 6. 2018-2019 ГОДЫ
Часть 7. ГОД 2020-й
От автора:
Ставший реальностью общепланетарный коллапс, в который оказался втянут весь мир от мала до велика, привел к рождению взаимоисключающих взглядов на его происхождение. Одни видят причину в мировом экономическом кризисе, вызванном (или сопровождаемом) коронавирусом COVID-19. Другие мировое падение всего, вся и практически всех (в той или иной степени) обосновывают в корне в противоположном ключе: именно новый вирус поспособствовал скатыванию мировой экономики в омут безысходности. Но при этом масса приверженцев этих точек зрения объединяются в попытке выискать подводные течения, подтолкнувшие внешне устойчивый мир в паутину безвременья.
И вот тут начинается самое интересное: версии о происхождении упадка привычного уклада жизни сменяют друг друга с калейдоскопической быстротой. Здесь фигурирует и «рука США», попытавшихся «инициированием» биоатаки «наказать зарвавшихся китайцев», и «летучая мышь по-пекински (уханьски)», посредством которой Поднебесная решила «проучить вечных гегемонов».
Рядом – совершенно иная трактовка происходящего, гласящая, что его корни следует искать в столкновении внутриамериканских элит, причем далеко не в плане исторических противоречий между республиканцами и демократами, а как следствие противостояния националистов и глобалистов, когда деление на «своих» и «чужих» определяется не национальной принадлежностью.
Естественно, фигурирует довольно расхожая версия об интересе в распространении вируса бизнесменов от фармацевтики (да и не только), мечтающих «подсадить» на вакцинную иглу всю планету. При этом больше всех достается не нуждающемуся в особом представлении Биллу Гейтсу, нашедшему-де «общий язык с первыми лицами ВОЗ» и мечтающему «чипизировать» всех без исключения живых людей. Параллельно чему с другого берега обращается внимание на недавний отказ Белого дома от дальнейшего финансирования ВОЗ, о чем сообщил президент Трамп, которого называют «первым противником вакцинации».
Через дорогу – безапелляционное выдвижение теории об инспирировании всей этой ситуации теми, кто планирует искусственным путем сократить народонаселение Земли.
Наверняка, читатели без особого напряжения приведут еще не один десяток «стопроцентных» версий, мнений и убеждений, фигурирующих вокруг «экономически подкованного» коронавируса (если не сказать, «закоронавирусной экономики»). Другое дело, что факт их наличия в таком массовом количестве свидетельствует об уникальности переживаемого момента. Когда нет четкой нити (да и появится ли она когда-нибудь, как и в случае с убийством президента Джона Кеннеди?) происхождения процесса, в результате которого продолжают уходить из жизни массы безвинных жертв.
В свете сказанного, автор принял решение отразить некоторые моменты из ее величества мировой истории за последние 20 с лишним лет, которые, по его субъективному мнению, помогут приблизиться (хотя бы в общих чертах) к пониманию отдельных деталей происходящего вокруг нас. Подход данного рода к реализации идеи совершенно нов для автора, ибо беседовать с читателем будут только факты с предоставляемыми ссылками на первоисточники. И пусть читатель не удивляется, что столкнется с калейдоскопической сменяемостью друг друга информации геополитической, экономической или научной направленности. Вполне возможно, что первоначально будет непонятно, по какой причине за событием экономического характера следует акцент на медицинскую парадигму. Однако при постепенном приближении хронологии ко дню сегодняшнему параллель между отражаемыми фактами, на первый взгляд напрямую не связанных друг с другом, станет более осязаемой.
Ну а далее – слово за уважаемым читателем: насколько авторский формат окажется воспринятым им.
«Судьба мировой цивилизации зависит от обеспечения достойного
уровня жизни всего человечества» (Норман Эрнест Борлоуг, лауреат
Нобелевской премии мира 1970 года «За вклад в решение
продовольственной проблемы, и особенно за осуществление Зелёной
революции», 1)
«Биотехнология — это подмножество информационных технологий,
потому что речь идет о кодированной в ДНК информации»
(Роберт Б. Шапиро, генеральный директор Monsanto Company
с 1995 по 2000 гг., 2)
«Инновации являются ключом к улучшению мира» (Билл Гейтс, один
из соучредителей Microsoft Corp., 3)
КОНЕЦ 1990-х
- Элементы новых веяний в мировой геополитике
- Трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан
- Элементы новых веяний на мировом экономико-информационно-медицинско-биологическом поле
Элементы новых веяний в мировой геополитике
Прежде взгляда в конец 1990-х, позволим себе вспомнить, что в 1987 г. была опубликована книга профессора истории Йельского университета (США) Пола Кеннеди «Взлет и падение великих держав» (Kennedy P. The Rise and Fall of the Great Powers: Economic Change and Military Conflict from 1500 to 2000. N. Y.: Random House, 1987), из-за ряда мыслей в которой он был вызван «на ковер» Конгресса. П. Кеннеди писал, что со временем «относительная доля США в богатстве и мощи» исчезнет, но она надолго останется «очень важной силой в многополярном мире». Поэтому задача американских государственных деятелей — управлять этими тенденциями так, чтобы эрозия происходила «медленно и плавно». Это снижение является относительным, а не абсолютным, и единственная серьезная угроза будет исходить из неспособности разумно приспособиться к изменениям (4).
В 1997 г. выдающийся аналитик Збигнев Бжезинский представил свои выкладки в контексте мировых геополитических тенденций. Начав с того, что крах Советского Союза привел к мировому лидерству США, ставших «единственной и основной глобальной державой», сохранение господства страны он поставил в зависимость от ее возможностей «не допустить доминирования сильной и антагонистической Евразии». Следовательно, подчеркнул З. Бжезинский, Евразия становится «шахматной доской», на которой продолжится борьба за мировое господство. «Превосходство над Евразией служит базисом глобального преимущества», в связи с чем должна быть выработана евразийская геостратегия США, которая, как предполагается, предотвратит появление на этом континенте силы, могущей бросить вызов Вашингтону.
Среди важных игроков на этом «шахматном поле» З. Бжезинский выделил, прежде всего, Германию, «осознающую свой особый статус в качестве ведущей европейской страны», затем Россию и Китай. Несмотря на ослабление государственности, «Россия остается значимой геостратегической фигурой», но «без Украины она перестает быть евразийской империей». В случае же взятия Кремлем курации над Украиной Москва получает доступ к Черному морю, что позволит России вернуть «позицию империи, включающей Европу и Азию».
Не менее серьезным участником мировой геополитики, по его словам, становится Азербайджан с «огромными энергетическими ресурсами». Это государство вполне может стать значительным магистральным центром, соединяющим свои и центрально-азиатские энергоресурсы с рынками Запада (в обход России), в связи с чем нельзя назвать случайным оформление Москвой «своего военного присутствия в Армении».
Турция, по словам З. Бжезинского, поддерживает стабильность Черного моря, курируя водный путь в Средиземное море. В свою очередь Иран, несмотря на проблематичность американо-иранских взаимоотношений, является «буфером в плане угрозы для США в этом ареале со стороны России». На фоне чего одним из главных внешнеполитических ориентиров для Вашингтона становится поддержка направленности Европы на политико-экономическое объединение, где франко-германское лидерство должно обеспечить жизнестойкость континента-союзника США.
Что касается Китая, они попытаются мирным путем «ликвидировать» гегемонию США, преследуя цель формирования «нового мирового политико-экономического порядка», когда пошагово «ослабленный Вашингтон осознал бы выгоду поддерживать с усилившимся в региональном масштабе Пекином союзнические отношения». А впоследствии, по замыслу архитекторов внешней политики Китая, добиться, чтобы на этапе «становления страны значимой мировой единицей США пришли бы к пониманию важности партнерских отношений между странами». Потому Пекин «будет поддерживать независимость стран Центральной (Средней) Азии, которые становятся барьером» между двумя странами.
Но Китай испытывает беспокойство из-за наличия «тюркского меньшинства» (уйгуров – прим. Авт.) в провинции Синьцзян, в связи с чем желал бы «получения гарантий» от Казахстана в том, что они не будут поддерживать антикитайских шагов с их стороны. В любом случае, как подчеркивал З. Бжезинский, целью китайцев является обеспечение доступа к центрально-азиатским энергоресурсам, «что не вызовет понимания со стороны России». Поэтому Москва может использовать опасения Казахстана в связи с планами Пекина по расширению своего присутствия в регионе, а также обыгрывать возможное недовольство казахами «окитаиванием» уйгуров Синьцзяна. Но «исключение из региона Москвы нежелательно, да и невозможно, впрочем, как и столкновение между центрально-азиатскими государствами и Россией». Интересы США в этом ареале должны быть направлены на создание такой ситуации, когда «ни одна из стран не получила бы возможность полностью контролировать» Центральную Азию. Но при этом к Китаю «надо относиться уважительно, как к наиболее успешно развивающейся стране в мире».
Резюмируя свои выкладки на сей счет, З. Бжезинский актуализировал инициирование со стороны США такой ситуации, при которой Россия желала бы «ассимилироваться в пространство европейского сотрудничества». Параллельно чему поставил вопрос о подготовке геополитического поля для достижения новыми суверенными государствами постсоветского пространства «такой степени независимости, чтобы иметь возможность опираться на свои собственные силы». Развитию событий в данном направлении могут поспособствовать значительные внешние вложения в «Каспийско-Среднеазиатский регион», где «наибольшую поддержку» Вашингтона должны получить Азербайджан и Узбекистан, а вне этого геополитического пространства – Украина.
В то же время З. Бжезинский не преминул подчеркнуть, что США, став после распада СССР «первой и единственной сверхдержавой в планетарном масштабе, по всей видимости, будет последним государством такого типа». Но также маловероятно, что с сокращением превосходства США то или иное государство «окажется в состоянии достичь аналогичного уровня могущества в мировом масштабе». Благо, сегодня вполне успешно функционирует «мировое сетевое поле», созданное многонациональными корпорациями, транснациональными (в основном) неправительственными структурами и научными сообществами.
Эта общепланетарная площадка, получив значительный импульс благодаря интернету, уже «подготовила неофициальную мировую систему, довольно зримо создающую условия для более всестороннего сотрудничества в глобальных масштабах». Следовательно, в ближайшие десятилетия может возникнуть мировой формат такого рода, когда появится прообраз коллективного «регента» международного значения, готового принять на себя «груз ответственности за обеспечение планетарной стабильности и упорядоченности». Успех на этом поприще уверенно позволит США «узаконить свою роль в качестве первой, единственной и последней истинно мировой сверхдержавы»(5).
На следующий год тогдашний американский госсекретарь Мадлен Олбрайт, подчеркнув необходимость готовиться к ожидаемым вызовам XXI века, исключила тот факт, что НАТО «должен всегда иметь конкретный мандат на какие-то действия» от Совета Безопасности ООН. «Положительно, когда НАТО и ООН могут действовать сообща, — конкретизировала она, — но Североатлантический альянс не может стать заложником вето той или иной страны против планируемой операции». Иначе НАТО «превратится в обыкновенную дочернюю структуру ООН»(6).
Трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан
В 1998 г. президентами Азербайджана, Грузии, Турции, Казахстана, Узбекистана, а также министром энергетики США была подписана Декларация о строительстве магистрального экспортного трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД), «основа которого заложена [...] для вывода на мировые рынки нефти, которая будет добыта в азербайджанском секторе Каспийского моря»(7).
Как отметил президент Азербайджана Гейдар Алиев, «лишь с завоеванием Азербайджаном государственной независимости мы стали хозяевами природных ресурсов, получив возможность свободно распоряжаться нефтью и транспортировать ее на мировые рынки, когда посчитаем это нужным»(8).
В 1999 г. на полях ноябрьского саммита ОБСЕ в Стамбуле были подписаны (в том числе) Соглашение о транспортировке бакинской нефти по трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан и Декларация о строительстве Транскаспийского газопровода: Туркменистан-Азербайджан-Грузия-Турция и далее в Европу, подпись под которой поставил и президент США Билл Клинтон. В своем выступлении он сказал, что реализация данных проектов позволит «укрепить независимость новых независимых прикаспийских государств, способствуя и открытию политического моста между Центральной Азией и Западом». Клинтон также выразил удовлетворение тем фактом, что «природные богатства Каспия позволят диверсифицировать и обезопасить доставку энергоресурсов в Европу, и трубопроводы станут страховым полисом для всего мира, обеспечив попадание на Запад нефти и газа посредством не одного маршрута»(9, 10, 11).
В тот же период вице-адмирал ВМС США Артур К. Сибровски и эксперт Джон Гарстка заявили, что происходящие в американском обществе и бизнесе «фундаментальные изменения» подводят ко все большему использованию достижений и преимуществ информационных технологий при ведении военных действий. Тем самым, наступает «новая эры войны», характер которой будет определяться «сетевой» формой ее ведения, в основе чего:
- смещение фокуса с платформы на сеть;
- рассмотрение участников событий неотъемлемой частью постоянно меняющихся экосистем;
- актуализация принятия стратегических решений, направленных на адаптацию или даже выживание в рамках этих экосистем.
Переход «от платформоцентричной вычислительной техники к сетецентричной», происшедший благодаря развитию новых информационных технологий, поспособствовал тому, что «информ-контент может быть создан, распространен и доступен для использования при помощи разнородной глобальной компьютерной среды». Это новое достижение становится «структурной моделью для сетецентричных войн» (Network-centric warfare), проявляющейся как «связь и взаимодействие между подразделениями и операционной средой». Реализация чего возможна благодаря приоткрытию «информационной сетью условий для построения операционной архитектуры сенсорных и боевых сетей». Потому сетецентричная война позволит перейти «от битв на истощение» к значительно более эффективному и скоростному стилю ведения военных действий.
Таким образом, «высокая производительность информационной сети и доступ ко всем соответствующим источникам информации», наряду с процессом командования и управления, подразумевающего (в том числе) «высокоскоростное автоматизированное распределение необходимых ресурсов и интегрированные датчики сети», позволит применить сетецентричную войну «на всех уровнях ведения боевых действий», содействуя «объединению тактики, стратегии и операций»(12).
Элементы новых веяний на мировом экономико-информационно-медицинско-биологическом поле
Также, как и в предыдущей главе, прежде подхода к концу 1990-х вспомним эпизод из предшествующих десятилетий.
Еще в 1970 г. в своей Нобелевской лекции американский агроном и селекционер, известный как «отец Зелёной революции», Н. Э. Борлоуг (чье высказывание зафиксировано в эпиграфе), подчеркнув, что «50% населения мира» голодает, «первым важным компонентом социальной справедливости» назвал «адекватное питание для всего человечества». Однако он подчеркнул, что «для искоренения голода в развивающихся странах необходимо увеличение мирового производства зерновых на 30%», в связи с чем актуализируется изучение возможности производства «новых искусственных видов зерновых с более высоким производственным потенциалом и более высоким качеством питания, чем существующие в настоящее время». В этой связи Н. Э. Борлоуг выступил с инициативой «начать смелую программу широких скрещиваний для улучшения как зерновых, так и бобовых, позволяющую использовать все современные методы для достижения оплодотворения и размножения гибридов».
В свое время британский демограф и экономист Томас Мальтус «сигнализировал об опасности роста населения в мире с большей скоростью, нежели увеличение продовольствия, но он не мог предвидеть огромный человеческий потенциал для производства продуктов питания», — конкретизировал ученый. Другое дело, что хотя в человеке, «как Homo sapiens, заложен некий механизм [регулирования], он до сих пор не проявился в области сбалансирования роста населения и охраны окружающей среды в мировом масштабе». Для человеческого вида «было бы губительно продолжать увеличение количества людей до тех пор, пока такие врожденные механизмы себя не проявят». Однако, «поскольку человек является разумным существом, я уверен, что в течение следующих двух десятилетий он, осознав саморазрушительный курс, по которому движется на пути к безответственному росту населения, скорректирует этот темп до уровня, который позволит обеспечить достойный уровень жизни для всего человечества»(13).
В 1996 г. Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) представила доклад о подступающем периоде мировой истории, в котором главенствовать будет «экономика, основанная на знаниях». Речь в документе шла о том, что «решения о распределении человеческого капитала принимаются на основании сложной институционально обусловленной информационной системы». Выбор того, «как, где и когда его обретать и использовать, влияет на экономический успех на разных уровнях — от индивида до целых стран». Качество же вкупе со степенью прозрачности информации, которая используется для принятия этих решений, «напрямую воздействует на степень доходности инвестиций в человеческий капитал». Но в сложившихся социально-экономических условиях существующие «сигнальные системы, используемые для распределения человеческого капитала», уже устарели, в связи с чем наступил этап осуществления «их скорой замены на новые, более локальные (имеющие местное значение) и насыщенные информацией источники»(14).
Говоря иными словами, речь шла о новых формах реализации человеческого потенциала, при которых знания и навыки людей должны стать двигателем развития технологического процесса, приводя к серьезным экономическим успехам. Данный подход однозначно предусматривал значимость информационных технологий. В преломление к чему в 1997 г. тогдашний генеральный директор Monsanto Company, мирового лидера биотехнологии растений, Роберт Б. Шапиро заявил, что информационные технологии «станут нашим самым мощным инструментом», позволяя «сокращать количество вещей, уничтожать отходы и получать больше прибыли, не производя и не обрабатывая больше материала». Замена вещей информацией имеет «основополагающее значение для устойчивого развития». Вместе с тем, он выдал прогноз о предстоящей в начале XXI века борьбе «между информационными и биологическими технологиями, с одной стороны, и ухудшением состояния окружающей среды, с другой»(15).
В 1999 г. не нуждающийся в особом представлении Билл Гейтс высказался в том духе, что если 1980-е годы были годами «качества», 1990-е — «реинжиниринга», то 2000-е «станут годами скорости», в частности, в сфере бизнеса. Скорость приведет к тому, что «доступ к информации изменит образ жизни потребителей и их ожидания от бизнеса», по причине чего «улучшения качества и бизнес-процессов будут происходить гораздо быстрее». Когда «скорость увеличивается, меняется сама природа» бизнеса. «Сила не в том знании, которое хранится, а в том, которым делятся» — записал он тогда(16).
В том же году среди различных категорий миронаселения продолжалось обсуждение исследования Эндрю Уэйкфилда из британской медицинской школы больницы Royal Free, годом ранее опубликованного в авторитетном журнале Lancet. На примере медицинской истории двенадцати детей Э. Уэйкфилд вывел, что применение вакцины MMR (против кори, паротита и краснухи) приводит к аутизму и воспалительным заболеваниям кишечника(17).
Тогда же Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) совместно с ЮНИСЕФ (Детский Фонд ООН) подготовила Руководство по планированию стратегии «Интегрированное ведение болезней детского возраста» (ИВБДВ), предоставляющей правила ведения основных проблем здоровья детей в медицинских учреждениях. Как отмечалось в документе, предусматривалась помощь медработников в качестве «посредников для передачи информации руководства ИВБВД, оказывающего «влияние на практику в семье и общине с помощью [ряда] приемов», включая иммунизацию (с целью улучшения прививочного статуса).
В перечень лекарственных средств и материалов, необходимых для проведения лечения в соответствии с курсом обучения ИВБДВ было включено «достаточное количество вакцин БЦЖ, ОПВ, АКДС и против кори». В число приоритетных показателей ИВБДВ на уровне медицинского учреждения вошел следующий пункт: «Ребенок, нуждающийся в прививках, покидает учреждение со всеми необходимыми прививками». Актуализировалось и определение числа детей, нуждающихся в прививках («основываясь на прививочной карте или анамнезе»)(18/а, б, в).
Продолжение следует
1.Norman Borlaug. The Green Revolution, Peace, and Humanity. Nobel Lecture/ December 11, 1970
4.Цит. по: Patrick Porter. Was Paul Kennedy Right? American Decline 30 Years On...
5.Zbigniew Brzezinski. The Grand Chessboard: American Primacy and Its Geostrategic Imperatives
6.«Nous ne voulons pas que l'identite europeenne de defense sape la vitalite de l'OTAN»
7.Заявление Гейдара Алиева об итогах визита в Турецкую Республику. 31 октября 1998 г.
9.Remarks by President Clinton at Pipeline Signing Ceremony in Istanbul, Turkey
10.Речь Гейдара Алиева на церемонии подписания документов. 18 ноября 1999 года
11.Framework documents signed on Azerbaijan oil export pipeline
12.Arthur K. Cebrowski and John J. Garstka. Network-Centric Warfare: Its Origin and Future
13.Norman Borlaug. The Green Revolution, Peace, and Humanity. Nobel Lecture. December 11, 1970
16.Цит. по: The Speed of Thought: Using a Digital Nervous System, by Bill Gates.
18.ИВБДВ: руководство по планированию. Накопление опыта по внедрению стратегии ИВБДВ в стране
a/, б/, в/
Добавить комментарий