Хадж, просветление и последующая борьба с нафсом

  Теймур Атаев

«Не уподобляйтесь той женщине, которая распустила свою пряжу после того, как скрепила нити» (Коран, 16:16)

Безупречный хадж

Наверное, для каждого из мусульман одним из самых значимых событий в жизни становится совершение хаджа. Само определение данного термина (в переводе с арабского) — как «стремление к чему-либо величественному и почитаемому» — уже ставит это событие в разряд самых особенных.

Действительно, испытуемое верующим при посещении обязательных ритуальных мест в период совершения хаджа наверняка запечатлевается в его сердце навсегда. Скорее, даже не запечатлевается (с точки зрения памяти), а сопровождает всю жизнь как часть пережитого Светлого. Потому что таваф (обход Каабы) и, в особенности, нахождение у подножия Арафата не только предоставляют мусульманину «высветиться» перед Аллахом внутренне «обнаженным», но и ощутить высшее блаженство при общении со Всевышним — благодаря исчезаемым преградам для рассказа о себе. Рассказа полнейшего, с пережитыми даже малейшими отрицательными нюансами в реалии, с раскрытием отравляющих жизнь пятен, нередко не позволяющих верующему полностью расправить плечи.

На Арафате прочь уходит стеснение. Паломники будто не замечают находящихся рядом собратьев. Каждый предается Аллаху, оставаясь с Ним один на один, предается без остатка.

Поэтому, возможно, непосредственно «дух» Арафата раскрывает изнутри смысл тальбийи, которую, как молитву, следуя примеру Пророка (мир ему и благословение), на протяжении нескольких дней на арабском языке произносит паломник:

• «Вот я перед Тобой, о Аллах, вот я перед Тобой, вот я перед Тобой, нет у Тебя сотоварища, вот я перед Тобой, поистине, хвала Тебе, и милость принадлежит Тебе, и владычество, нет у Тебя сотоварища!»

Обратим внимание: «Вот я перед Тобой!». Т.е. раскрытый, лишь в ихрам облаченный. Да, Аллах видит и слышит всегда и везде. Но в ареале Арафата верующий несколько иной. Он чувствует Божественное особо: «Вот я перед Тобой!». Данное состояние человека — одно из весомейших в его жизни. И нужно время, чтобы «отдышаться» после. Иногда немалое.

Другое дело, наличие в контексте хаджа понятия «безупречный хаджж» («мабрур»).

Передают со слов Абу Хурайры (да будет доволен им Аллах), что (однажды) Пророка Мухаммада (мир ему и благословение) спросили: «Какое дело является наилучшим?» Он ответил: «Вера в Аллаха и Его посланника». (Его) спросили: «А после этого?» Он ответил: «Борьба на пути Аллаха». (Его снова) спросили: «А после этого?» Он ответил: «Безупречный хадж». (Аль-Бухари; Муслим).

Также передают со слов Абу Хурайры (да будет доволен им Аллах), что посланник Аллаха сказал:

«Что же касается безупречного хаджа, то не будет за него иного воздаяния, кроме Рая» (Аль-Бухари; Муслим).

Так вот, четкое определение ракурса «безупречный» не установлено. Отмечается, что таковым является хадж, во время которого человек не совершает ничего греховного. Также утверждается о безупречности хаджа, считающегося принятым. Сообщается,  что Пророк (мир ему и благословение) произнес:

«Тот, кто совершил хадж, не сквернословя и не совершив ничего греховного и недостойного, вернется (домой таким же), каким (был он в тот день), когда родила его мать» (Аль-Бухари; Муслим).

Т.е. прощенным за грехи. Ряд ученых понимают безупречность ритуала в таковом поведении мусульман после совершения хаджа, а именно — в отсутствии с их стороны нового витка греховных поступков.

В целом, каждое определение весомо. Но последнее высвечивается особыми красками, т.к. его соблюдение неимоверно сложно. Согласимся, что процедура хаджа, какой бы положительный заряд она не несла, это нелегкий процесс, поскольку практически каждый верующий испытывает внутреннее напряжение при совершении его ритуалов. Однако, исполняя предписанное, хаджи надеется на прощение его предшествующих грехов. Но ведь хадж — это не «индульгенция» на все последующее время жизни верующего, не так ли? В принципе, фактически все хаджи искренне верят, что их последующая жизнь станет чище и правильнее. Они реально мечтают об этом, обещая Аллаху, да и самим себе, приложить для этого все силы.

Здесь возникает вполне резонный вопрос, а для некоторых — печальная констатация факта: под силу ли реализация данного обещания всеми? И так ли уж однозначно безгрешными становятся все те миллионы и миллионы верующих, которые совершили хадж?

В данном случае речь далеко не об уравнивании всех, т.к. каждый перед Богом отвечает сам и только за себя. Да и не нам думать о грехах родственника, соседа или сослуживца, потому что есть Суд Аллаха, пройти который предстоит каждому из нас! Вопрос несет в корне иной посыл. Каким образом можно добиться, чтобы сопровождавшие тебя во всех местах паломничества духовность и чистота помыслов стали реальностью в продолжающейся после хаджа повседневной жизни?

 

Снова о нафсе

Великий Аллах раскрывает:

«Приукрашена для людей людей любовь к удовольствиям, доставляемым женщинами, сыновьями, накопленными кантарами золота и серебра, прекрасными конями, скотиной и нивами» (Коран, 3:14).

При этом Аллах не проводит границу между периодами до и после хаджа. Иными словами, хадж не становится для всех панацеей от соблазнов, желания в очередной раз «попробовать» внешне притягательные запретные прикрасы (наверное, немало лиц знают «слабые звенья» в своем поклонении Всевышнему). Так вот, на поверхность выходит сложнейшая проблема: насколько верующему удастся избежать совершения недостойных искренней веры действий после хаджа?

Взаимооткровенные беседы с хаджи подтверждают трудность для определенного количества лиц сразу и однозначно стать чище и правильнее, ведь иногда для этого требуется время и немалое. Вполне возможно, что полностью соблюдающих все постулаты вероустава и избегающих мало-мальских грехов верующих (Машаллах!) удивит данная постановка вопроса. И они оценят вышеизложенное как проявление отсутствия у тяготеющих к греху крепкого имана.

Безусловно, данный взгляд имеет весомую подпитку. Но, как представляется, в немалой степени речь здесь может вестись о неидентичности для всех внутренней силы на отказ от «скользкого».

Выдающийся философ XX века Николай Бердяев, главной задачей человеческой жизни называя «завоевание духовности», подчеркивал важность широкого понимания этой категории. Отмечая ее необходимость «для борьбы» человека в мире, он определил духовность в качестве поставленной перед личностью «в отношении к жизни» задачи. Т.е. философ фактически сформулировал актуальность борьбы с нафсом. Но при этом Н.Бердяев озвучил важнейший вывод:

• «Господство общества над человеком ведет к превращению религии в орудие племени и государства и к отрицанию свободы духа».

Последняя фраза актуальна по причине фиксации обязательности свободы выбора для индивидуума. В рассматриваемом аспекте — не в плане прихода или нет к вере, поскольку мы говорим о верующем, а как бы с точки зрения исполнения им предписанного и недопустимости запретного.

Тут, наверное, кроется главнейший вопрос: каков подход мусульманина к соблюдению постулатов? Или, скорее, его настрой на их соблюдение. В конце концов, каждый из нас, слыша Аллаха, прекрасно осознает и отдает себе отчет, где и когда он согрешил или в каком направлении таковое возможно. Выдающийся Лев Толстой прекрасно высказался на этот счет:

• «Бог так сотворил человека, что всякий человек может погубить свою душу или спасти ее». Для спасения «нужно жить по-божьи», отрекаясь «от всех утех жизни, трудиться, смиряться, терпеть и быть милостивым».

Хочет кто соглашаться с этим или нет, но все же от человека самого зависит очень многое. Очень. От его внутренней силы духа и убежденности. От того, насколько он может найти в себе силы противостоять соблазнам. Дьявол не дремлет, занимаясь на протяжении всей жизни человека на земле «обработкой» приближающихся к чистоте. Но ведь он (представая в различном обличьи) пользуется нашими слабостями. Отрицательными наклонностями. Нравственно нечистоплотными мыслями. Не так ли?

 

Только ли дьявола винить в собственных грехах?

«Поведать ли вам о том, на кого нисходят дьяволы? Они нисходят на каждого лжеца и грешника»,

— гласит Коран. На слова Иблиса: «Господи! За то, что Ты ввел меня в заблуждение, я приукрашу для них земное и непременно совращу их всех, кроме Твоих избранных (или искренних) рабов», Аллах сказал:

«Воистину, ты не властен над Моими рабами, за исключением заблудших, которые последуют за тобой».

Откровение раскрывает:

«Предположение Иблиса относительно них оказалось правдивым, и они последовали за ним, за исключением группы верующих. У него не было над ними никакой власти (или не было для них никакого доказательства). Но он искушал людей, чтобы Мы узнали и отличили того, кто верует в Последнюю жизнь, от того, кто сомневается в ней» (Коран, 26:221–222;  15:39–42; 34:20–21).

Известный революционер-анархист XIX века Михаил Бакунин трактовал сей факт следующим образом:

• «Сатана, вечный бунтовщик, первый свободный мыслитель и эмансипатор миров. Он пристыдил человека за его невежество и скотскую покорность; он эмансипировал его и наложил на его лоб печать свободы и человечности, толкая его к непослушанию и вкушению плода знания».

Вне зависимости от посыла и общей канвы сказанного, можно признать вполне четкую характеристику дьявола в этом пассаже: «Сатана — бунтовщик» против Бога (Его решения). Тонкость, однако, в том, что допустимость сбития им верующих ему предоставил непосредственно Господь. Санкционировав данный шаг, Аллах фактически предоставил выбор для решения своей судьбы человеку: жить в соответствии с вероуставом или сползая на сторону к дьяволу.

Согласно Корану, «когда дело свершится, сатана скажет: "Воистину, обещание Аллаха было правдиво, а я обещал вам, но не сдержал данного вам слова. У меня не было над вами никакой власти. Я звал вас, и вы послушались меня. Посему не порицайте меня, а порицайте самих себя". Что полностью укладывается в сказанное Аллахом:  

«Воистину, он не властен над теми, которые уверовали и уповают только на своего Господа. Ему подвластны только те, которые считают его (сатану) своим помощником и покровителем и которые приобщают к Нему сотоварищей» (Коран, 14:22; 16:99–100).

В популярнейшем фильме «Адвокат дьявола» отражающий образ Сатаны герой прекрасного актера Аль Пачино признает (в соответствие с Откровением!):

• «Я не вершу людские судьбы. Мне этого не дано. Я только расставляю декорации, а за ниточки дергаешь ты сам».

В продолжение этой мысли популярный английский писатель Терри Пратчетт пишет:

• «У каждого есть какие-то ниточки, за которые можно потянуть. Часто это жадность... старый надежный резерв. Иногда это гордость...Найди ниточку, а дальше все пойдет как по маслу».

Т.е. даже при использовании дьяволом ухищрений все же последнее решение остается за человеком, ибо Аллах предоставил нам право выбора:

«Если вы творите добро, то поступаете во благо себе. А если вы вершите зло, то поступаете во вред себе» (Коран, 17:7).

Но в этой связи возникает вопрос: становятся ли совращающиеся (даже в мини-варианте) дьяволом в ряд «бунтовщиков» против Бога?

Действительно, как бы тяжело не было сознавать это, «скольжение», в той или иной степени, отдаляет от полного соблюдения Божественного. Но тут проявляются ряд «но»…Иногда сползание в грех несет такой отрицательный внутридействующий характер непосредственно для самого субъекта, в особенности, в свете последующих мучений, что это состояние сложно назвать «бунтарским». Здесь, скорее, высвечивается проявление  слабости.

 

Не чураться покаяния

Так что делать не могущему в отдельные моменты устоять перед соблазном верующему? В особенности, чувствительному изнутри, для которого действо такого рода приводит к огромным переживаниям? Величайший Аллах предоставляет нам всем надежду:

«О те, которые уверовали! Раскаивайтесь перед Аллахом искренне! Может быть, ваш Господь простит ваши злодеяния и введет вас в Райские сады, в которых текут реки, в тот день, когда Аллах не опозорит Пророка и тех, кто уверовал вместе с ним».

В другой суре говорится:

«Писание ниспослано от Аллаха Могущественного, Знающего, Прощающего грехи, Принимающего покаяния, Сурового в наказании, Обладающего милостью. Нет божества, кроме Него, и к Нему предстоит прибытие» (Коран, 66:8; 60:2–3).

Обратим внимание: в данном всеобъемлющем аяте аспекты прощения, покаяния, Суровости Господа в наказании и Его милости — рядом. Следовательно, Всемилостивый Аллах, подчеркивая возможность наказания (причем сурового) для согрешившего, обещает принимать покаяние! В этом — неимоверная Любовь Создателя к своим творениям. Верующий, который за неблаговидный проступок может быть подвергнут наказанию Всевышним,  не лишается шанса на Его прощение! Наверняка речь тут об искреннем раскаянии, о реальнейшем осознании совершенного с намерением его дальнейшего избегания!

Правда, параллельно просматривается другой нюанс. Наверное, каждый из нас раскаивался, раскаивается (да и застрахован ли от раскаивания в дальнейшем?). Обычно в такого рода случаях мы, неимоверно переживая внутри, искренне обещаем Всевышнему не допускать повтора (реально надеясь на это). При этом в беседах с братьями, сестрами или находящимися на пути к Свету мы утверждаем (приводим примеры, убеждаем) о силе и красоте ислама. Не просто так, а веря в это, пытаясь внутри соответствовать сказанному (к сожалению, не всегда будучи в силах осуществить). Не потому ли Аллах вопрошает:

«О те, которые уверовали! Почему вы говорите то, чего не делаете? Велика ненависть Аллаха к тому, что говорите то, чего не делаете?» (Коран, 61:2–3).

В то же время, какими бы сильными ни были вера в Бога, упование на Аллаха и искреннее раскаяние, без осознания (внутреннего понимания) обязательности запрета в себе на это продвижение важнейший путь вперед просто-напросто будет затруднен. Совершение намаза, чтение Корана, беседа с верующим окружением составляют минимум, необходимый для нас всех в целях недопущения оказаться в компании «слабых верой». Постоянный контакт со Всевышним позволяет надеяться на возможность избегать греховного. Как красиво высказывается на этот счет Н. Бердяев, «человек в духовной своей глубине соприкасается с божественным и из божественного источника получает поддержку». Продолжая, что «всегда» связанная с Богом духовность «есть обретение внутренней силы».

Непосредственно в произведении «Адвокат дьявола» Эндрю Найдермана фокусируется мысль:

• «Слово Божие опаляет его оскверненную душу» (его, то бишь дьявола).

Но, согласимся, помощь Аллаха не может быть ощутима без усилий самого верующего. Лев Толстой фиксировал:

• «Все великие перемены в жизни одного человека или всего человечества начинаются и совершаются только в мысли».

Даже в случае проповедования людьми необходимости «изменения чувств и поступков», жизнь не изменится, пока «не произойдет перемены в мысли». Осуществление чего, согласно писателю, станет реальностью только в случае остановки личности, способной обратить «внимание на то, что ему нужно понять». Прекрасное резюме Л.Толстого, не так ли? Исходящее из Книги:

«Воистину, Аллах не меняет положения людей, пока они не изменят самих себя» (Коран, 13:11).

В данном контексте уместным представляется вспомнить братьев Стругацких с их знаменитым «Пикником на обочине»:

• — Молишься? — спрашиваю. — Молись, — говорю, — молись! Дальше в Зону — ближе к небу.

Блестящий кинорежиссер ХХ века Андрей Тарковский преломил тематику «Зоны» в своем знаменитом «Сталкере» следующим образом. Устами героя он говорит:

• «Зона — это очень сложная система ловушек, что ли...Безопасные места становятся непроходимыми, и путь делается то простым и легким, то запутывается до невозможности...В каждый момент она такова, какой мы ее сами сделали своим состоянием...Все, что здесь происходит, зависит не от Зоны, а от нас!..Зона требует к себе уважения. Иначе она карает».

Не правда ли, великолепно переданное образное видение ситуации?

Отсюда можно возвратиться к тем ноткам, с которых началась данная статья-размышление.

 

Заключение

Передают со слов Абу Хурайры (да будет доволен им Аллах), что посланник Аллаха (мир ему и благословение) сказал:

«(Совершение каждой следующей) Умры (после предыдущей) служит искуплением (грехов, совершенных) между ними» (Аль-Бухари; Муслим).

Но ведь не у всех есть возможность для совершения даже одной умры. Значит, важнейшим в этом направлении остается дуа (мольба). Однако здесь появляется ряд тонкостей.

Согласно одному известному хадису, посланник Аллаха (мир ему и благословение) сутью чистосердечия определил такое поклонение Творцу, «будто видишь Его, а если ты Его не видишь, то (помня о том, что) Он, поистине, видит тебя» (Муслим). Под чистосердечием подразумевается слово «ихсан» (от араб. «ахсана» — делать что-либо хорошо, совершать благодеяние). В рассматриваемом контексте имеется в виду искреннее и осуществляемое должным образом поклонение Аллаху.

Конечно же, прикрасы есть. И Сатана пытается ими сбить верующих с прямого пути. Живуча тяга к страстям. Это факт. Всевышний же раскрывает для нас:

«Таково преходящее удовольствие мирской жизни, но у Аллаха есть лучшее место возвращения» (Коран, 3:14).

Будем надеяться на осознание этого величайшего заключения! Потому что «все мое — здесь. Понимаете! Здесь! В Зоне! Счастье мое, свобода моя, достоинство — все здесь!».

Так постараемся устремиться к тому, чтобы увидеть «сад вечности, который обещан богобоязненным и будет им воздаянием и местом прибытия», ибо

«Аллах не нарушает обещания!» (Коран, 25:15; 39:20).

Ин ша Аллах!