Андалузские размышления

Доктор Умар Фарук Абдалла (Umar Faruq Abd-Allah) 

История аль-Андалуса – это не только история мусульман, ее невозможно представить без значительного культурного вклада латинской, еврейской и европейской цивилизаций. К сожалению, по сравнению с историей римского и позднеримского государств, Франции или Британской империи, культура и государство аль-Андалуса изучались мало. Из-за пренебрежения к этому вопросу в исследованиях по европейской истории, а также истории ислама возник существенный пробел, определивший отсутствие критического звена, связывающего исламскую цивилизацию и Средневековую Европу. Это тем более неожиданно в наше время, когда мусульманская и европейская общины усиленно пытаются заложить фундамент мирного сосуществования, в то время как прекрасный пример подобной модели не получил должного внимания исследователей. 

Аль-Андалус, будучи сопряженным сегодня со множеством евроцентрических стереотипов, считается чуждым культурным компонентом в еврейско-романском наследии, и отчасти пал жертвой резкого подъема северо-западных государств за счет средиземноморских. 

Для мусульман аль-Андалус является напоминанием о могущественной империи, существовавшей в сердце Европы давным-давно, и это мешает им досконально изучить общественно-политическую динамику его развития. Но это не оправдание. 

Известный ученый - доктор Умар Фарук Абдалла посвятил немало времени изучению первых встреч мусульман с Западом, с помощью его трудов легко составить первоначальное представление об этом периоде. Отрывок из его книги, публикуемый в двух частях, дает свежий взгляд и является ценным источником информации о политической и культурной истории аль-Андалуса, начиная с Х века. 

В Х веке саксонская принцесса и первая немецкая поэтесса Гросвита называла столицу аль-Андалуса Кордову «красою мира». Во времена Гросвиты слова «ислам» и «цивилизация» были синонимами. Обителью ислама на Востоке была сказочная Персия, а на Западе – удивительно прекрасный аль-Андалус. 

Христианские историки Средневековья говорили о «двух Испаниях» - мусульманской и христианской. Речь шла не о современном политическом образовании, а о всей территории - Пиренейского полуострова, занимаемой Испанией и Португалией. Вряд ли у кого-то есть сомнения в том, какая из «двух Испаний» была действительно великой и роскошной. Европейцы называли жителей аль-Андалуса «маврами», а их культуру «мавританской». Современные европейские имена и фамилии: Мур, Моррис, Морис и Мориц являются возникшими в Средние века вариантами слов «мавр», «мавританский». 

Мусульмане, с другой стороны, говорили об аль-Андалусе, охватывающем всю Иберию, которая тогда была мусульманской. Границы Аль-Андалуса то расширялись, то сжимались, потому что судьба ислама в Португалии и Испании знала взлеты и падения. Следует отметить и такое явление, как «два берега» (аль-‘удватан): северное и южное побережья Гибралтарского пролива, от них зависело огромное культурное, торговое, политическое и военное влияние аль-Андалуса. 

Когда между берегами существовала тесная связь, аль-Андалус был богатейшей и прекраснейшей землей Европы. Когда «два берега» и их народы были разделены, аль-Андалус ослабел и не устоял перед натиском варварских армий с «обширных земель» (ал-ард аль-кабира) – европейских территорий по ту сторону Пиренеев. 

Аль-Андалус стал одним из величайших проявлений цивилизации, которые когда-либо видела Европа. Его жители обладали европейским сознанием, и культивировали эту самобытность в своей поэзии. Так, андалузский поэт мог отойти от норм и воспевать образ прекрасной женщины – зеленоглазой и рыжеволосой, а не традиционной черноволосой и темноглазой арабской красавицы. 

Что касается этнического состава, то андалузские мусульмане не слишком отличались от своих христианских соседей на севере. 

Андалузская цивилизация была известна толерантностью и космополитизмом, объединяя мусульман, христиан, иудеев. Иберийцы (латиняне и кельты), берберы, арабы, тевтонцы, выходцы из Африки к югу от Сахары, славяне, персы и другие народы были мусульманами. В свои худшие времена аль-Андалус познал и гнусные расовые конфликты – в частности, между берберами и арабами – но скорая арабизация населения обеспечила его сплоченность. 

Ислам приняли многие христиане и евреи. Так, Маймонид (Муса ибн Маймун) – великий еврейский лекарь и знаток Талмуда из Кордовы – якобы утверждал, что самая большая опасность для андалузских евреев заключается в привлекательности ислама. 

Мусульмане аль-Андалуса испытывали искреннюю и глубокую привязанность к исламской и арабской цивилизации. Это было, по сути, трехъязычное общество: оно, наряду с изысканным кораническим арабским, также пользовалось разговорным андалузским вариантом арабского и языком «аль-‘Аджамия» (альхамиадо) – римский диалект, близкий к кастильскому испанскому, но использовавший арабское письмо. 

Андалузский образ жизни привлекал христиан и евреев, а также другие народы, соседствовавшие с Андалусом. Андалузские христиане и евреи гордились своими арабскими языком, обычаями и стилем. Многие евреи писали о достоинствах арабского и считали, что он превосходит иврит. Врач и переводчик с арабского на иврит Иуда бен Тиббон утверждал, что арабский – самый богатый язык в мире и лучше всех подходит для литературных жанров. Он считал, что арабский, в отличие от иврита, идеально подходит для поэзии и философии, поскольку, по своей природе, способен проникать в суть вещей, объяснять непонятное и передавать тонкости. 

Людей Писания – особенно христиан – называли «мустарибун» (мозарабы, то есть «похожие на арабов»). Когда в XI веке Альфонсо VI отвоевал большие территории северной и центральной Иберии, ему пришлось европеизировать христиан в своих новых владениях, делать их из «арабских христиан» более «латинскими». Вместо мозарабской Альфонсо ввел римскую литургию, он покровительствовал романскому искусству и распространял каролингскую письменность. Со времен Альфонсо VI одной из главных задач Церкви, а позднее и инквизиции, было уничтожение мавританской культуры и ее замена латинско-христианской. 

«Арабоговорящий» период исламской цивилизации в Иберии продлился больше 8 веков - с 711 года до падения Гранады в 1492 году. Но мусульманское влияние на Иберийском полуострове ощущалось гораздо дольше. После падения Гранадского эмирата остались миллионы мусульман. 

В XVI веке те, кто выжил, и кому не удалось бежать, были принудительно обращены в католичество, им запретили говорить по-арабски и хранить мавританскую культуру. Церковь поделила Иберию на старых и новых христиан – два неравных социальных слоя, которые столетиями находились под пристальным вниманием инквизиции. Насильственно крещеных мусульман называли «морисками» (маленькими маврами), а евреев – «марранами» (что по разным версиям значит «свиньи» или «лицемеры»). Часто у морисков отбирали детей и воспитывали в монастырях и других христианских учреждениях. 

С юга, а также восточного побережья Испании была изгнана значительная часть морисков,и переселена на север. Но крайние меры не убили дух ислама в их сердцах. Они неоднократно восставали и постоянно просили помощи у мусульманских держав. 

В конце концов, в период с 1609 по 1614 годы Испания изгнала сотни тысяч морисков, однако этот акт подорвал могущество Испанской империи, сила которой во многом заключалась в богатстве и трудолюбии морисков. Это был конец «золотого века» Испании. Больше никогда «католические короли» не вернули былую славу. Французский кардинал и главный министр Людовика XIII Ришелье говорил, что изгнание морисков было «… самым опрометчивым и варварским планом за всю предшествующую историю». 

Депортация мавров и морисков, евреев и марранов составляет разительный контраст с исламской толерантностью, которая была отличительной чертой аль-Андалуса с начала его существования и одним из секретов его великих достижений. Учреждение испанской инквизиции в 1483 году было первым актом «единой Испании». Большинство европейских христиан ненавидело инквизицию, особенно когда Испания в своем инквизиторском духе попыталась сокрушить протестантские движения. Для этой цели Филип II отправил против протестантской Англии свою «непобедимую армаду». 

Испания вела кровавые войны с голландскими протестантами с 1579 по 1648 годы – и это тоже была работа инквизиции. Ненависть европейцев к инквизиции была одной из причин успеха протестантской Реформации. Французский историк XIX века Шарль де Монталамбер писал: «Я допускаю, что в Испании инквизиция уничтожила протестантизм в его зародыше, но я готов спорить с любым, чтобы доказать, что ей это не удалось в Европе, где она не получила общественной поддержки и симпатий возмущенных людей». 

Тем не менее, длинная и уродливая тень инквизиции столетиями затмевала Запад. Кровавая гражданская война в Испании (1936-1939 годы) частично была плодом грубого разделения испанского общества, которому благоприятствовала инквизиция. Ее отвратительное наследие мы видим и в «Ку-клукс-клане», фашистском геноциде, «этнических чистках» Слободана Милошевича. 

Андалузские мусульмане, в целом, отличались консервативностью. События в восточном исламском мире не находили серьезного отзвука в аль-Андалусе. Однако эта цивилизация не была косной, напротив, глубокое понимание исламской традиции смешивалось в ней с уникальными способностями к оригинальности и импровизации – когда того требовали обстоятельства. Например, андалузские исламские ученые разрешали христианскому меньшинству строить церкви, тогда как на остальных исламских землях христиане имели право молиться только в старых храмах. 

Источник: WorldBulletin