Хиджаб: вопрос личного выбора, а не государственной политики

Хиджаб, которым покрывают голову мусульманки в соответствии с религиозной традицией, в современной политике давно стал предметом дискуссий сначала в ряде мусульманских стран, а затем – Европе. В начале 80-х хиджаб был объявлен обязательным для всех гражданок Ирана, тогда как Сирия на то время исключила его из учебных заведений. Позднее власти этой страны примирились с хиджабом, поскольку число сирийских женщин, сделавших выбор в его пользу, в 90-е резко возросло. 

Сегодня хиджаб является обязательным предметом женской одежды в Иране и Саудовской Аравии, однако он по прежнему запрещен в Тунисе и Турции. В 2004 власти Франции также запретили хиджаб, и крайне правые политики и ученые мужи призывают к введению подобного запрета в других европейских странах. Им уже удалось добиться своего в бельгийском Антверпене и в некоторых германских землях . 

В начале февраля этого года турецкий парламент одобрил поправку к конституции, которая практически аннулирует положения основного закона, позволившие властям страны в конце 90-х запретить хиджаб в госучреждениях, университетах и школах. Хотя эта отмена пока не вступила в силу, конфронтация с секулярным истеблишментом уже началась. Турецкие секуляристы ополчились против принятой поправки и намерены оспорить ее в суде. 

Эмоциональную окраску проблеме придают мрачные прогнозы секулярной правящей элиты, утверждающей, что принятие поправки стало первым шагом к гибели демократии в Турции, ибо все турчанки отныне будут обязаны носить головное покрывало. Подобные паникерские заявления весьма затрудняют разумные дебаты, поскольку пытаются создать видимость того, что перед обществом якобы стоит единственный выбор – полностью запретить хиджаб или, наоборот, сделать его обязательным. Между тем ясно, что существует альтернативный вариант – тот, который приняли большинство мусульманских стран, где решение носить хиджаб или нет, остается за женщиной. 

Тем не менее, реальная проблема заключается не в том, какое решение принимает женщина, а в политизации этого решения. Проблема заключается в том, что к сфере личного выбора, который гарантируется свободой самовыражения, применяются противоречивые нравственные мерки и двойные стандарты. В то время как единственная морально оправданная позиция – отказать государству в праве навязывать или запрещать людям следовать своим искренним убеждениям, продиктованным им религией, тем более что эти убеждения никоим образом не нарушают права других. 

Аргументы в пользу запрета хиджаба часто обосновываются заботой о личности женщины, покровительственном отношении к ней. Десятилетиями авторы, выступающие против хиджаба, отказываются считать его ношение личным выбором, предусмотренным международным гуманитарным правом. Так, Реза Афшари (Reza Afshari) настаивает на том, что ношение хиджаба не относится к сфере самовыражения мусульманской женщины, а является признаком культуры, в которой доминируют мужчины. Далее он утверждает, что женщины-мусульманки давно подкорили себя этой «мужской культуре». 

Он даже заявляет, что, помимо подсознательных заблуждений, мусульманки имеют и другую причину для того, чтобы носить хиджаб, а именно, они хотят избежать «санкционированной практики открытого оскорбления женщин, которая заставляет их соглашаться с репрессивными нормами, взамен даруя заметно иное отношение к ним мужчин на публике». 

Подобные аргументы не только некорректны, но и дискриминируют личность женщины. Некорректны они потому, что с тем же успехом могут быть направлены против женщин, отказавшихся от хиджаба: дескать, их современный стиль одежды – не их выбор, а следствие влияния доминирующей культуры. Их дискриминирующий характер также очевиден, поскольку автор явно отказывает женщинам в возможности иметь собственное мнение, делая их предметами извечной манипуляции мужчин. 

Даже если предположить, в качестве допущения, что оба утверждения верны, запрет хиджаба и лишение женщин права выбора, в нарушение принципа равенства перед законом, также не решат проблему. Решение должно основываться не на принуждении или запрете, а на убеждении, разъяснении и закреплении в законодательстве права женщин на собственное волеизъявление. 

Подобный аргумент был приведен социологом Черил Бенард (Cheryl Benard) и опубликован RAND Corporation в 2004 году. Бенард отказывается видеть в мусульманском головном платке проявление религиозной традиции, и предпочитает толковать его как вызов западной демократии. Она настаивает на том, что хиджаб носят женщины, принадлежащие к одной из многочисленных проблематичных категорий. «В США хиджаб обычно носят представительницы следующих групп: недавние иммигрантки из деревенских регионов мусульманского мира, где сильна приверженность традициям, фундаменталисты, неассимилированные традиционалисты, чересчур добросовестно исполняющие религиозные предписания, пожилые люди…». Автор также говорит, что, если хиджаб носят «молодые женщины, то они хотят привлечь внимание или провокационным образом заявить о себе в школах, колледжах или на рабочих местах». 

Провокационным является не то, что женщины делают выбор в пользу хиджаба, а то, что все еще находятся индивидуумы, притязающие на интеллектуальность и либерализм, которые продолжают обращаться с приверженцами ислама, как к молчаливым объектам исследования, которые должны быть классифицированы и охарактеризованы, и которым отказано в праве самим давать себе определения. Это печальное положение дел описано в статье Манал Омар (Manal Omar), опубликованной в апреле 2007 «Гардиан». 

Манал рассказывает об опыте, полученном за время ее короткого пребывания в Оксфорде, где ее оскорбил некий мужчина, которому не понравился ее купальный костюм, полностью закрывающий тело. Причем она слышала снисхождение не только в голосе этого человека, но и в тоне, каким газета сообщила об инциденте, даже не удосужевшись взять интервью у пострадавшей. 

Она красноречиво описывает свой болезненный опыт, когда она стала объектом насмешек, и ее история была использована в качестве трамплина, позволяющего взять разгон для нападения на мультикультурализм и иммигрантскую общину мусульман, а также стала темой обсуждения многих онлайн форумов. «Оглядываясь назад», - пишет она, - «я понимаю – больше всего в этих спорах меня возмутило то, что даже моя индивидуальность была сведена к набору клише по поводу мусульманских женщин. В общих чертах меня изобразили как угнетенную и эмоционально неустойчивую мусульманку. Меня сделали невидимой, объектом насмешек и споров, лишенным собственного мнения и независимого мышления. Тот факт, что я посвятила 10 лет работе над «женскими» вопросами на глобальном уровне, возглавляла делегацию американских женщин в Афганистане в 2003, рисковала жизнью в Ираке, борясь за конституционные права женщин, очевидно, остался за пределами чьего-либо внимания». 

Политики и ученые мужи, которые ставят под вопрос право женщин исповедовать свою религию, не только не признают за ними лидерские способности, но и не могут понять то, что вера может вдохновлять их на это. Утверждение о том, что хиджаб сегодня носят угнетенные женщины, совершенно не корректно и является пережитком, оставшимся от ориенталистов 19 века. 

Многие женщины, которые сегодня носят хиджаб, высокообразованны и играют активную роль в общественной жизни. Среди них юристы, журналисты, политики, руководители некоммерческих организаций, защитники прав человека, преподаватели, лидеры религиозных движений. 

Пришло время отнестись с уважением к личному выбору мусульманских женщин и услышать их голос. 

Автор: Д-р. Луай Сафи (Dr. Louay Safi) работает исполнительным директором центра по развитию лидерства Североамериканского исламского совета (ISNA), организации, основанной в Индиане и посвященной улучшению лидерских качеств и навыков. Он пишет и читает лекции по вопросам, касающимся взаимоотношений Исламского  и Западного мира, демократии, прав человека, лидерства и мира во всем мире.

По материалам «Blog.lsinsight.org»