«Шуракратия» как «исламская демократия»

 

 Катерина Аена (Caterina Aiena)

Когда в начале прошлого века в некоторых исламских землях появились парламенты, очень быстро стало ясно, что вместо средства свободного участия народа в государственном управлении они стали инструментом манипуляции иностранных держав. В результате этот неудачный опыт, начиная с несостоятельных консультационных органов Османской империи, посеял семена недоверия к демократическому процессу. Сейчас, в свете правовых реформ в ряде стран Ближнего Востока и Северной Африки, жизненно важно, чтобы демократия пришла к мусульманам не как культурное заимствование, но «...опираясь на идеи и идеалы, заложенные в их собственном исламском наследии» (Sadek Jawad Sulayman, «Принцип шуры в Исламе»).

 

Введение

В настоящее время мы нуждаемся в переосмыслении идеи шуры, ибо она имеет первостепенное значение в силу своей реальной способности справиться с кризисом идентичности исламской конституционности, будучи ключевым пунктом политики демократизации. В западном мире преобладает мнение, что дефицит демократии в этой части человеческого сообщества каким‑то образом обусловлен именно Исламом, в силу некой присущей ему резистентности к демократическим ценностям. Таким образом, возникает вопрос: действительно ли Ислам несовместим с демократией? А если нет, как и кем может осуществляться исламская демократия?

Цель данной статьи — продемонстрировать, что Ислам не только способен дать толчок демократизации на Ближнем Востоке, но и сам представляет важные концепции, согласующиеся с демократической моделью. Одной из них является исламский совещательный принцип — шура.

 

Что такое шура

Шура — это принцип консультаций, существующий в Исламе со времен Пророка (мир ему и благословение), о чем свидетельствуют Коран и Сунна. Несмотря на отсутствие систематической организации, принцип шуры изначально строго соблюдался в деятельности первых четырех праведных халифов и был ключевым элементом процесса принятия решений.

Как правило, этот процесс заключался в свободном и публичном обсуждении вопросов государственной власти на заседании консультативного органа (маджлис аш‑шура) с участием халифа. После этого халиф принимал окончательное решение, которое имело обязательную силу для всей уммы. Однако во времена Омейядов институт шуры постепенно изменялся, его деятельность целенаправленно искажалась. Отчасти потому, что это был период новых завоеваний, требовавший срочного принятия военных решений, функции шуры стали ограничиваться исключительно административными вопросами, которые обсуждались на неформальных совещаниях халифа с приближенными и были направлены на поддержание власти халифа. В то же время использование этого принципа в деятельности политических институтов и постоянное напоминание о нем позволяло узаконить правящему клану коррумпированные и сомнительные политические шаги, оправдывая их соблюдением исламских ценностей.

 

Четыре столпа шуры

Ученые выделяют четыре основополагающих принципа шуры, аркан аш‑шура.

 

1. Обязательный характер института

Несмотря на то, что совещательный принцип существовал и в доисламские времена, Коран и хадисы Пророка запечатлели принцип шуры в сознании мусульман как теоретически — относя его к актам веры, так и практически — на примере Пророка (мир ему и благословение), который широко им пользовался. Принцип шуры однозначно упомянут в Коране в двух аятах:

«...советуйся с ними о делах. Когда же ты примешь решение, то уповай на Аллаха, ведь Аллах любит уповающих» (Коран, 3:159)

 

«...которые отвечают своему Господу, совершают намаз, совещаются между собой о делах и расходуют из того, чем Мы их наделили» (Коран, 42:37)

В первом предписание советоваться передано повелительным наклонением глагола — шувар. Согласно усуль аль‑фикх, повелительное наклонение выражает действия, которые являются обязательными (ваджиб) или запретными (харам). Кроме того, хадисы Пророка (мир ему и благословение) подтверждают, что соблюдение принципа шуры является актом веры.

 

2. Императивная норма

Шура значит «серьезное и эффективное участие в принятии решений, а не только церемониальную процедуру» (Osman F., Islām in a Modern State: Democracy and the Concept of Shura). Это доказывают многие примеры. Скажем, во время битвы при Ухуде Пророк (мир ему и благословение) советовался со сподвижниками относительно того, воевать ли ему с курайшитами за пределами Медины. Несмотря на то, что его мнение отличалось от мнения большинства сподвижников, он последовал их совету встретить противника за пределами города — это решение оказалось ошибочным и привело к поражению мединской общины.

Сунна Пророка также подтверждает императивный характер шуры. Это доказывает хадис от Али ибн Абу Талиба, который сообщил, что Пророк (мир ему и благословение) категорически предостерегал от того, чтобы принимать решения, не посоветовавшись. Когда Али спросил, что следует делать, если по данному вопросу нет соответствующего исламского закона, Пророк (мир ему и благословение) сказал:

«Тебе следует спросить ученых и верующих, а не решать единолично, без совещания».

 

3. Членство в совете (шуре)

На этот счет Сунна не содержит точных указаний. Если некоторые ученые говорят, что Пророк (мир ему и благословение) советовался с избираемым органом, членов которого он лично назначал из числа ансаров и мухаджиров, то другие считают, что постоянного совета не было и его состав менялся в зависимости от обстоятельств и сути вопроса, а его участники назывались ахль аш‑шура, «люди совета».

 

4. Правило большинства

Халиф Омар сказал:

«Если халифы совещались с шестью людьми и те разделились на группы из двух и четырех, то они следовали совету последних» (Mutawalli, A. H., Azmat el-Fikr el-Siyasī al-Islāmī fi el-ʻAṣr el-Ḥadīṯ).

Хадис ясно говорит о том, как поступал халиф Омар при разногласии советчиков. Но хотя эту точку зрения подтверждают многие другие хадисы, до сих пор остается открытым вопрос о том, не является ли единственным способом принятия решений единодушное мнение.

В общем и целом, деятельность шуры должна распространяется только на вопросы, не охваченные правовыми текстами. Если текст имеет безусловную правовую силу и содержит ясное предписание или запрет, то принцип шуры не применим. Но если в тексте есть привязки к определенным условиям, то принцип шуры применяется, пока эти условия соблюдаются.

 

Шуракратия: к идее исламской демократии

Обращаясь к своду исламских источников и толкований Корана, и так называемые реформаторы, и консерваторы, похоже, признают два фундаментальных постулата, на которых базируется весь институт шуры: шура — обязательный институт; сфера законодательных полномочий шуры находится в пределах исламского права, которое является высшим законом исламского государства. Тот факт, что оба эти фундаментальных постулата пользуются однозначной и единодушной поддержкой «реформистов», доказывают заявления современных ученых, например, шейха Аль‑Газали и шейха Имара, которые четко отождествляют демократию в странах Запада с «местным принципом шуры», а шуру называют «исламской демократией и обязанностью мусульман».

Коран не предписывает каких‑то определенных методов проведения консультаций и принятия решений, не называет их конкретных аспектов. Следовательно, у ученых остается большое поле деятельности для предположений и поисков оптимальных решений, соответствующих конкретному времени и месту. В этом отношении, в отличие от «консерваторов», которые отводят шуре пассивную роль независимого органа, решения которого необязательны для выполнения, современные ученые-реформаторы выходят за рамки двух вышеназванных фундаментальных постулатов и дополняют принцип шуры еще тремя положениями. Во‑первых, принцип шуры является императивной нормой. Во‑вторых, шура представляет все общество, а не его часть, поэтому должна включать женщин и другие религиозные общины. В‑третьих, шура руководствуется принципом большинства, поскольку хорошо известно, что при жизни Пророка (мир ему и благословение) и праведных халифах решения принимались на основе мнения подавляющего большинства (ас‑сауад аль‑азам). Как указал Усман, в случае принятия решения подавляющим большинством риск допустить ошибку меньше, чем при принятии решения одним человеком или меньшинством, сообразно хадису, который авторитетно подтверждает:

«Умма не согласится с ошибкой».

Подкрепляя идею исламского процесса демократизации «изнутри», шейх Имара называет шуру не чем иным, как системой, согласно которой нация избирает лидеров, контролирует их и освобождает от обязанностей. Что касается формы правления, то он отдает предпочтение представительской демократии, так как «умма сама по себе является источником власти, (поскольку — Авт.) она выбирает своих представителей и правителя исламского государства».

Подобный ход мыслей демонстрирует и Аль‑Газали:

«Учитывая, что исламская система правления ниспослана Всевышним и что Пророк (мир ему и благословение) был обязан уважать совет уммы, даже если тот противоречил его собственному мнению, правитель обязан согласовывать свое окончательное решение с мнением совета (шуры). Из этого следует, что совещательная процедура применяется только к вопросам, относительно которых ни в Коране, ни в Сунне нет однозначных предписаний. При этом шура не может принимать законы, разрешающие запретное и запрещающие дозволенное».

Что касается халифата, то Абд аль‑Кадир Ауда (Abd al-Qādir Auda) однозначно признает, что принцип шуры является одним из центральных в Исламе и обязателен как для правителей, так и для подданных, и если правитель не придерживается этого принципа, то он может быть отстранен от должности. Отсюда следует, что шура и есть властью самого народа, ибо шура говорит от имени народа и представляет его волю. Правители стремятся выполнять «рекомендации шуры и делать это в порядке, утвержденном представителями народа».

Неудивительно, что ни одна из этих идей не нашла применения в странах, где принцип шуры зафиксирован конституционно. В этом отношении Бахрейн является наглядным примером того, как не нужно делать.

 

Провал конституционного опыта Бахрейна

В 90-х годах, чтобы положить конец недовольству народа, требовавшего публичных реформ системы государственного правления, шейх Хамад создал Высший национальный комитет для подготовки проекта «Национальной программы действий» с целью пересмотра структуры будущего правительства, которая обеспечит переход к конституционной монархии. Конституция не была самоцелью. После утверждения «Национальной программы действий» на общенациональном референдуме в 2002 году был принят окончательный вариант конституции, который получил всеобщее одобрение как важная веха в конституционной реформе.

Оба документа ссылаются на принцип шуры и подтверждают обязательный характер данного института в соответствии с предписаниями Ислама. В этом смысле глава V «Национальной программы» недвусмысленно говорит о том, что принцип шуры — это «фундаментальный исламский принцип системы государственного правления Бахрейна». Аналогично преамбула конституции 2002 года гласит, что «конституционная монархия основана на принципе консультаций [шура], который в Исламе является высшим образцом государственного управления». Тем не менее, структура самого совещательного процесса имеет множество недочетов, если сравнивать с идеальной моделью шуры, описанной в упомянутых законах. Кроме того, она несовершенна в плане обеспечения эффективной законодательной власти и контроля над исполнительной властью.

Что касается эффективной законодательной власти, то это был хитроумно замаскированный обман. Сначала создавалась видимость обязательности норм, принимаемых шурой, ибо за советом закреплялась функция законодательного органа, а не только совещательного, что полностью соответствовало принципу шуры. Однако на самом деле законодательные полномочия органа практически сводились на нет двумя факторами. Во‑первых, состав Маджлис аш‑шура определялся королем, и 40 назначаемых членов выбирались из правящего семейства (бывшие министры и высшие офицеры в отставке). Во‑вторых, глава органа, назначаемый королем, имел решающий голос — на случай, если совет зайдет в тупик по тому или иному вопросу. Таким образом, несмотря на равное количество избираемых и назначаемых членов, в случае равенства голосов голос президента обеспечивал назначаемым представителям большинство.

Что касается разделения полномочий, то пределы компетенции исполнительной власти не были четко определены. Согласно новой конституции, правительство может приостановить работу парламента на четыре месяца без проведения выборов; король имеет право отложить выборы на неограниченный период времени, на свое усмотрение. В результате, хотя теоретически шура имеет право вмешиваться в дела исполнительной власти, в случае Бахрейна положение меджлиса было весьма шатким, при этом он конкурировал с советом министров и даже противопоставлялся ему. И здесь следует сделать еще одну оговорку. Чтобы сдерживать главу государства от назначения в совещательный орган только своих сторонников, принцип шуры не запрещает создать независимую избирательную комиссию, которая может законодательно регулировать правомочность и компетенцию кандидатов. Таким образом соблюдалась бы конституция и осуществлялась контролирующая функция законодательного совета.

В свете этих соображений мы можем предположить, что реальное консультативное собрание, каким мы его видим в случае Бахрейна, не отражает идеи меджлиса, какой она представлена в теории исламского государства и права.

 

Выводы

Кроме Турции, которая следует модели светской демократии, такие страны, как Марокко, Оман, Египет, Бахрейн, Пакистан, Саудовская Аравия и Тунис, имеют разное государственное устройство: от монархий до представительских демократий — с разными версиями шуры. Но общим знаменателем является тот факт, что в каждой из них маджлис аш‑шура имеет только совещательные или очень ограниченные законодательные полномочия. При этом глава государства, султан или король, пользуются правом абсолютного вето или располагают другими средствами контроля.

Каждая из этих стран зафиксировала принцип шуры конституционно, из чего следует еще один вывод. Возможно, одна из причин, почему все эти государства сделали это, заключается в том, что они, даже исходя из разного конституционного опыта, собирались придать своему правлению исламскую «ауру» и таким образом сделать его более приемлемым для общественности. Именно это происходит сейчас в Бахрейне, где в конституции обстоятельно прописан принцип шуры как демократического инструмента политической деятельности, но без какого-либо согласования с исламской теорией. Еще раз видим, что политические силы лицемерно эксплуатируют принцип шуры, чтобы показать свою приверженность демократии.

В этом отношении крайне важна смелая и открытая дискуссия современных исламских ученых — по двум соображениям. Во‑первых, сегодня не хватает связной, гармоничной и хорошо структурированной теории исламской конституционности, поэтому интеллигенцию следует поощрять вновь обращаться к Исламу, заново открывать его ключевые интеллектуальные и нравственные идеи и обосновать требования освободительных изменений на основании истинно исламских критериев, согласно с принципом шуры. Во‑вторых, исламские «реформаторы» могли бы сформулировать своего рода «номенклатуру шуры» и воплотить свои прогрессивные идеи в конкретном плане действий. Конечная цель — практические и конкретные решения для новых конституционных экспериментов. Это является приоритетным интересом в настоящее время, когда все больше стран требуют правовых реформ и испытывают новые конституционные проблемы.

Источник: IHRC