Коран
Теймур Атаев
«Неужели они не размышляли о самих себе?» (Коран, 30: 8)
В одном из произведений прекрасного Хорхе Луиса Борхеса звучат следующие слова:
«Я понял, что мы стоим на пороге новых времен и эти времена, как некогда начальные эпохи ислама или христианства, требуют людей нового типа»(1).
Прозвучавшая фраза описывает ситуацию конца 1920-х годов. Но разве сегодня, по прошествии менее 100 лет после данного предложения аргентинского писателя, мир не столкнулся с подступлением аналогичного периода? Хотя, что есть 100 лет, если, как пишет тот же Борхес, «время людей несоизмеримо со временем Бога»(2)?
Без сомнений, окутавшее планету социальное дистанцирование, будто (или не будто?) отделяющее нас друг от друга, буквально подталкивает нас включить, наконец, разум. И попытаться научно осмыслить происшедшее и ожидаемое. Именно научно. И именно осмыслить. Сплошь и рядом фейковые новости плодятся с такой же скоростью, как и реальная (вроде бы) информация. И основная масса населения, даже не особо вдумываясь в распространяемые данные, первым делом желает поделиться поглощенной, но совершенно не прожеванной, новостью. К сожалению, в большинстве случаев такого рода, как бы парадоксально это ни звучало, далеко не в целях призвать получателя задуматься или совместными усилиями найти выход из патовой ситуации, а чтобы быть в числе лидеров по распространению внешне «сенсационных» новостей.
Однако почему бы, отсеяв мишуру, не предпринять усилий, чтобы дотронуться до подводных рифов происходящего, которое, возможно, является своего рода экспериментом над всем человечеством? Да даже пусть не экспериментом, а «правдой жизни», но, вне зависимости от этого, напрямую затрагивающей уже не только нас, но и наших потомков. Так что же делать?
Быть может, обратиться к Корану, который, как и всегда, побуждает думать? Рассуждать и думать. Тут на ум невольно приходит зафиксированное в Коране уникальное пророчество о возрождении Византии на этапе страшнейших поражений этого государства от Персидской империи (вторая декада VIII века):
«Они одержат верх через несколько (от трех до десяти) лет» (Коран, 30:2-4).
Данный факт знаменитый британский историк XVIII в. Эдвард Гиббон осветил в таком ключе (при предварительном рассмотрении предыстории аята), что в самую пору персидских триумфов Посланник «осмелился предсказать» переход победы по прошествии немногих лет под знамя римлян. Хотя на этапе предсказания «трудно было поверить, чтобы оно могло когда-либо осуществиться, так как первые двенадцать лет Ираклиева царствования были таковы, что можно было ожидать скорого распада империи»(3).
Давайте, не заостряя внимания на констатации историком аспекта риска в предсказании события (т. к. мы понимаем, что пророк Мухаммад, мир ему и благословение, передавал наказы Всевышнего), лишь признаем, насколько Аллах может предоставлять нам сигналы о нашем будущем. Отсюда же – призыв Творца разуметь окружающую нас действительность для понимания собственных перспектив. Что и позволило Ибн Халдуну в «Мукаддиме» предвестить упадок государств и народов. А если знакомиться с выкладками Ибн Халдуна между строк, то вполне реально предположить, что через призму теоретических наработок и исторических прецедентов он рассматривал причины разрушения Халифата, в котором сложилась обстановка, не соответствующая отдельным кораническим положениям (ученый совсем не случайно цитировал Коран).
В контексте сказанного, по субъективному мнению автора, выбор Ибн Халдуном хадиса для завершения «Мукаддимы» нес совершенно не случайный характер. Речь шла о посещении халифом Умаром Ибн аль-Хаттабом Сирии (аш-Шама), где его встретил в пышной и богато украшенной одежде наместник Муавия. Когда Умар критически отозвался об этом («хосровщина»), тот обосновал свой стиль одежды необходимостью «красоваться пред» врагом, находясь с ним «лицом к лицу», в «наряде войны и джихада». По словам Ибн Халдуна, халиф «смолчал и не уличил его в ошибке», поскольку Муавия «в качестве аргумента привел одну из целей истины (максад аль‑хакк) и религии». Но, как знаково пишет историк, под «хосровщиной» Умар «подразумевал то, что имело место в Персидском царстве (мульк): ложь (батил), притеснение, несправедливость, забвение Бога». Муавия же дал понять, что его «цель — лик Божий», в связи с чем Умар и смолчал(4).
А какие сигналы сейчас видим мы? Да и видим ли? В свое время выдающийся средневековый арабский астроном Ибн Юнус среди причин открытия близ Каира обсерватории назвал изучение небесных тел, что «не чуждо религии», ибо «позволяет узнать часы молитвы, время восхода зари, когда собирающийся поститься должен воздерживаться от пищи и питья, конец вечерних сумерек, предел обетов и религиозных обязательств, время затмений, о которых нужно знать заранее, чтобы приготовиться к молитве» и т. д. По словам одного из создателей школы советской арабистики Игнатия Крачковского, Ибн Юнус сформулировал все практические цели, «которым служит в мусульманском мире астрономия и математическая география в связи с обязательствами, налагаемыми религией»(5).
Так продолжать ссылаться на наши средневековые завоевания или все же стать, наконец, в чем-то первопроходцами, в особенности, на фоне нынешнего алогичного безвременья?
Элементарно, на протяжении последнего десятилетия мир сотрясают так называемые сетецентрические войны (Network-centric warfare), как практическое воплощение разработанной в конце ХХ века концепции ведения войны. Сегодняшняя ситуация вполне уверенно просматривается производной от этой доктрины. Так почему не рассмотреть возможность использования потрясающих умы инфокоммуникационных достижений в благородных целях? В интересах прогресса человечества, а не во имя взаимоуничтожения. Но, наверное, в целях реализации задач такого глобального толка важно первоначально определиться, что вообще происходит внутри и вокруг нас, не так ли?
На поверхности жизни маячит этап научного осмысления действительности.
1. Хорхе Луис Борхес. Deutsches Requiem
2. Хорхе Луис Борхес. Книга вымышленных существ
3. Эдвард Гиббон. История упадка и разрушения Римской империи
4. Ибн Халдун. Введение (Ал-Мукаддима)
5. И. Ю. Крачковский. Арабская географическая литература. Гл. 3: Географы греческой школы. Главные зиджи//Академик Игнатий Крачковский. Избранные сочинения. Том IV
Добавить комментарий