Коран
Пробуждение Европы после темного Средневековья и последующее интеллектуальное возрождение XVII – XIX веков дало мощнейший толчок к развитию современной истории и породило европейскую преданность эмпирическому знанию, критической мысли и интеллектуальному дискурсу. Всем этим Европа в огромной степени обязана заимствованиям из интеллектуальной истории мусульманского мира, проникавшим сюда через Испанию, Сицилию, Юго-восточную Европу, которые в то время были воротами в мусульманскую цивилизацию.
Расцвет этой интеллектуальной деятельности совпал с периодом европейского империализма и процессом колонизации им мусульманского мира.
Такие европейские государства, как Англия, Франция, Россия постепенно завоевывали части мусульманского мира и делили их между собой. Таким образом, интеллектуальное просвещение в соединении с империалистическим господством над мусульманским миром породило то, что европейцы считают «критическим изучением» ислама, его истории, убеждений, школ.
Это движение называется ориентализмом. Однако ориентализм имеет один серьезный недостаток: он анализирует исламскую историю в европейских терминах, списывая со счетов столетия академической работы величайших мусульманских умов, начиная со времен Пророка Мухаммада (мир ему и благословение).
Один из самых опасных аспектов ориентализма – это исследование происхождения Корана (естественно, на базе европейских методик и понятий). Поскольку в академических кругах принято считать, что и иудейская Тора, и христианская Библия с веками претерпевали изменения, европейские ученые ошибочно сочли, что это относится и к Корану.
Пытаясь обосновать свою теорию о том, что Коран менялся и не является аутентичным, породили множество исследований и трудов низких академических достоинств и доказывающих сомнительные идеи.
В этой статье мы собираемся критически проанализировать источники происхождения Корана, пути его передачи и процесс составления, чтобы понять, почему мусульмане считают копии Корана, которые они читают, точной передачей со слов Пророка Мухаммада (мир ему и благословение) зафиксированным таким, каким оно было в VII веке.
Обещание хранить Коран
Мусульмане считают, что Аллах оградил Коран от изменений и ошибок, которые произошли в более ранних религиозных текстах. В Коране, сура «аль-Хиджр», Аллах говорит:
«Воистину, Мы ниспослали напоминание, и Мы оберегаем его» (Коран, 15:9)
Мусульманам достаточно этого аята с обещанием Аллаха, чтобы быть уверенными, что Он действительно оберегает Коран от любых ошибок и поправок, которые могли произойти с течением времени.
Однако, очевидно, что люди, не приемлющие постулат об подлинности Корана, не могут считаться с этим аргументом, поскольку он содержится в источнике, подлинность которого они оспаривают. С этого момента и начинается дискуссия на академическом уровне.
Передача Корана сподвижникам
Явление Корана не было изолированным событием. Оно шло непрекращающимся потоком стихов, нисходящих на Мухаммада (мир ему и благословение) на протяжении 23 лет его пророчества в Мекке и Медине.
Пророк (мир ему и благословение) назначил своих многочисленных сподвижников писцами, которые должны были записывать аяты сразу же после их явления. В их числе были Муавия ибн Абу Суфьян и Зейд ибн Сабит. Новые стихи чаще всего записывались на кусочках костей, шкур или пергамента, потому что к тому времени бумагу еще не завезли из Китая.
Важно отметить, что писцы зачитывали Мухаммаду (мир ему и благословение) то, что они записали с его слов, чтобы он мог убедиться в отсутствии ошибок.
Кроме того, во избежание ошибок Пророк (мир ему и благословение) запрещал записывать рядом со строками Корана что-либо другое, даже его собственные высказывания – хадисы. Относительно этого он сказал: «и всякий, кто запишет за мной что-нибудь, кроме Корана, должен уничтожить это». Он сказал это, чтобы убедиться, что ни одно слово случайно не попадет в текст Корана.
Однако важно понимать, что записывание слов Корана в прямом, физическом смысле, было не единственным способом его фиксации. В VII веке арабы были неписьменным народом. Очень мало кто умел читать и писать, поэтому запоминанию стихов, писем и других сообщений придавалось очень большое значение.
В доисламские времена Мекка была центром арабской поэзии. Каждый год здесь проводились конкурсы поэтов, на которых собирались мастера слова со всего Аравийского полуострова. Восторженные слушатели заучивали каждое слово, произнесенное их любимыми поэтами, чтобы повторять их стихи годы и десятилетия спустя.
Таким образом, не удивительно, что в таком обществе устной культуры запоминание Корана сподвижниками было важнейшим способом его сохранения. Они полагались на свою развитую память, тем более, что ритмическая структура текста облегчала запоминание.
При этом Коран передавался не группе избранных сподвижников, он звучал перед сотнями и тысячами людей в Медине, в том числе путешественниками, и они запоминали его, и быстро, еще при жизни Пророка (мир ему и благословение) разносили главы и стихи Корана во все уголки Аравийского полуострова.
Услышав слова Корана от Пророка, они доносили их до самых дальних племен, которые тоже заучивали их наизусть. Таким путем Коран приобрел среди арабов статус «мутаватир», это значит, что он был широко известен огромному числу людей и всегда в одной и той же формулировке, а значит немыслимо, чтобы он был искажен одним человеком или группой людей.
Известно, что некоторые высказывания Пророка (мир ему и благословение) тоже признаны «мутаватир», но в случае Корана он признан «мутаватир» целиком из-за его широкого устного распространения при жизни Посланника Аллаха.
Собирание Корана после смерти Пророка (мир ему и благословение)
Таким образом, мы убедились, что поскольку Коран передавался множеству сподвижников Пророка Мухаммада (мир ему и благословение), нельзя сказать, что он был предметом попечения небольшой группы людей. И поскольку его аяты были широко известны в исламском мире, невозможно, чтобы где-либо они могли подвергнуться изменениям, так как мусульмане из других уголков мусульманского мира сразу же заметили бы это и исправили искажения.
Более того, при жизни Пророка Мухаммада (мир ему и благословение), он ежегодно во время Рамадана перечитывал Коран целиком вместе с ангелом Джибрилем. Когда на склоне жизни Пророка (мир ему и благословение) явление Корана закончилось, он мог быть уверен, что многие его сподвижники знают весь текст Корана наизусть.
Однако при первых халифах возникла необходимость собрать все аяты в одну книгу. Халифы, правившие мусульманским миром после смерти Посланника Аллаха, видя, что количество людей, знающих Коран на память, стремительно уменьшается, опасались, что мусульмане рискуют потерять Коран навсегда.
В результате, первый халиф Абу Бакр, правивший с 632 по 634 год, поручил Зейду ибн Сабиту собрать все записанные фрагменты Корана, которые к тому времени были рассеяны по всей общине. Замысел был таков: собрать их в одну книгу, чтобы сохранить на те времена, когда все люди, знающие Коран наизусть, умрут.
Зейд был очень щепетилен в том, от кого принимать записанные на подручных материалах аяты. На нем лежала большая ответственность, он должен был исключить всякую возможность случайной путаницы слов, поэтому принимал только те фрагменты, которые были записаны в присутствии Пророка (мир ему и благословение), и этот факт должны были подтвердить два свидетеля. После этого он сравнивал каждый отрывок с версией, запечатленной у него в памяти, чтобы убедиться, что между устным и письменным вариантами нет расхождений.
Когда работа была завершена, и полное собрание всех стихов было представлено Абу Бакру, он сохранил его в архивах молодого мусульманского государства в Медине.
Можно с уверенностью утверждать, что книга, переданная Абу Бакру, содержала точную запись слов Мухаммада (мир ему и благословение), потому что в Медине жило много знатоков Корана, и у многих хранились его отдельные фрагменты, записанные на различных материалах. Если бы были замечены какие-то расхождения, жители Медины сразу же подняли бы этот вопрос. Однако нет никаких данных о том, что против замысла Абу Бакра или его результатов кто-то возражал.
Мусхаф Усмана
При халифе Усмане (644 - 656 годы) в мусульманской общине возник новый вопрос, связанный с Кораном – произношение. При жизни Пророка (мир ему и благословение) явление Корана происходило на семи диалектах, «кираатах». Кирааты слегка отличались между собой произношением отдельных букв и слов при неизменности их значения.
Эти семь диалектов не были более поздним новшеством, исказившим Коран, поскольку о них говорил сам Пророк (мир ему и благословение), и Бухари и Муслим приводят много хадисов, в которых он говорит о достоверности всех семи кираатов. Смысл употребления семи диалектов в том, чтобы облегчить понимание и заучивание Корана разным племенам.
При правлении Усмана Коран начинало учить население окраин мусульманского мира – Персии, Азербайджана, Армении, Северной Африки. И поскольку эти народы слышали, что одни и те же аяты звучат на арабском по-разному, то встал вопрос произношения слов Корана.
Хотя разное произношение допускал сам Пророк (мир ему и благословение), и это не было в ущерб чтению и изучению Корана, это вело к путанице среди неарабоязычных мусульман.
Поэтому Усман собрал ученых, среди которых был и Зейд ибн Сабит, и поручил им привести текст Корана в соответствие с диалектом племени Курайш (к которому принадлежал Пророк Мухаммад (мир ему и благословение)), и распространить эту версию во всем мусульманском мире.
На основании первых рукописей и опираясь на память лучших в Медине чтецов Корана, ученые собрали Коран в книгу (она называется «мусхаф» от «сахифа» (страница)). Затем этот мусхаф сравнили с экземпляром, заказанным Абу Бакром, чтобы убедиться в отсутствии несоответствий. После этого Усман приказал сделать множество копий мусхафа, которые разослал в отдаленные провинции своего государства вместе с чтецами, которые должны были учить Корану народ.
Теперь Коран был составлен в единую книгу, которая регулярно воспроизводилась, и необходимость в разрозненных фрагментах, хранившихся у разных людей, отпала. Поэтому Усман приказал уничтожить эти фрагменты, чтобы их нельзя было использовать в будущем для внесения смуты в массы.
Хотя ориенталисты опираются на этот факт как на аргумент для доказательства своего ошибочного утверждения о наличии неких расхождений, которые Усман хотел устранить, это слишком упрощенный взгляд. Дело в том, что все мединское общество, в том числе многие знаменитые сподвижники, такие, как Али ибн Абу Талиб, сознательно пошли на этот план, не выдвинув ни одного возражения.
Если бы он уничтожал расхождения, существовавшие на законных основаниях, народ Медины обязательно возразил бы или даже взбунтовался против Усмана, но ничего подобного не произошло. Вместо этого мусхаф Усмана был единогласно одобрен общиной как достоверный и правильный.
Запись Корана
Еще одним доводом ориенталистов является тот факт, что мусхаф Усмана не имеет диакритических знаков (точек, позволяющих различить буквы и звуки). Таким образом, буквы мусхафа являются только «скелетом» арабского письма. Например, слово قيل (он сказал) без диакритических знаков выглядело бы как ڡٮل. Ориенталисты утверждают, что поэтому читатель может прочитать это слово как فيل (слон), قبل (до, перед) или قَبّل (он поцеловал). Ясно, что разные слова означали бы и разницу в смысле.
Ориенталисты, среди них австралийский ученый начала ХХ века Артур Джеффри (Arthur Jeffery), утверждают, что копия Корана, составленная при Усмане, не имея диакритических знаков, допускает различные варианты прочтения, а значит разные смыслы, что на сегодняшний день делает Коран недостоверным.
Этот аргумент имеет следующие слабые места:
Во-первых, громадное значение имеет тот факт, что Усман отправил с копиями мусхафа чтецов. Мы должны помнить, что основным способом сохранения Корана была устная передача, поэтому письменные копии считались только дополнением к устному чтению. При условии знания того или иного аята, «скелет» текста в мусхафе Усмана служил только зрительной опорой при чтении.
Проиллюстрируем это на примере следующей надписи внутри мечети «Купол скалы» в Иерусалиме. Здание было построено в конце VII века, и в нем сохранились одни из старейших каллиграфических записей на арабском языке, выполненные тем же куфическим шрифтом, что и мусхаф Усмана:
Те, кто знаком с арабским языком и основными фразами о превосходстве Аллаха, легко поймут, что эти строки гласят:
بسم الله الرحمن الرحيم لا اله الا الله وحده لا
شريك له له الملك و له الحمد يحي و يميت و هو
على كل شئ قدير محمد عبد الله و رسوله
Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного. Нет бога кроме Аллаха. Он един и нет у Него сотоварищей. Ему принадлежит власть и хвала. Он оживляет и умертвляет. Он способен на всякую вещь. Мухаммад - Его раб и Посланник.
Точно так же, как этот пассаж, мусхаф Усмана может легко прочитать всякий, кто знаком с аятами и арабским письмом. Таким образом, аргумент о том, что отсутствие диакритических знаков делает понимание первоначального слова невозможным, очевидно, является беспочвенным.
Следующая проблема, на которую ссылаются ориенталисты, в том числе А.Джеффри, основана на мнении, что слово может быть абсолютно неправильно прочитано из-за отсутствия диакритических знаков.
Давайте на минуту предположим, что рядом нет ни одного чтеца, который пояснил бы, как читать тот или иной аят мусхафа Усмана, тогда как вам нужно прочитать слово ڡٮل. Как сказано выше, это слово можно прочитать по-разному, в зависимости от расстановки диакритических знаков и, соответственно, с разным смыслом.
Однако, опираясь на контекст, образованный читатель без труда поймет, какое именно здесь должно быть слово. Практически невозможно, чтобы читатель заменил слово «до, перед» на слово «слон» без утраты смысла предложения. Хотя в некоторых случаях можно случайно спутать два слова, и полученное предложение все равно будет иметь смысл, такая вероятность очень невелика из-за устройства арабского языка и то при условии, что вокруг нет ни одного человека, знающего Коран.
В VIII – IX веках текст мусхафа уже снабжался диакритическими знаками, распространившимися во все уголки мусульманского мира. Это произошло в связи с тем, что мусульманское общество отошло от устной культуры и пришло к письменной, а диакритические знаки упрощали чтение Корана и снижали вероятность того, что человек, еще не знающий аятов, ошибется при чтении.
Сегодня практически все современные мусхафы содержат диакритические знаки и знаки огласовки, облегчающие чтение.
Система иснада
Сохранение Корана в его первоначальном виде было одной из самых животрепещущих задач для первых поколений мусульман. В тексте Корана и хадисах Пророка (мир ему и благословение) многократно повторяется, что иудеи и христиане исказили тексты своих священных писаний, поэтому их нельзя считать достоверными.
В итоге, первые мусульмане разработали систему, благодаря которой тексты Корана и хадисов были застрахованы от изменений, связанных с человеческой ошибкой – намеренной или непредумышленной.
Эта система известна как система иснада. Иснад имеет особое значение при передаче того или иного высказывания. Например, в сборнике хадисов Бухари каждому хадису предшествует цепочка рассказчиков, восходящая от Бухари к Пророку Мухаммаду (мир ему и благословение). Эта цепочка и называется иснадом. Достоверность хадиса подтверждается тем, что каждый передатчик в цепочке должен быть надежным, авторитетным, иметь хорошую память и прочие добродетели.
Община первых мусульман придавала большое значение этой системе для определения достоверности хадиса, а также аятов Корана. Если кто-то утверждал, что знает аят, которого небыло в каноническом тексте мусхафа Усмана, ученые прослеживали цепочку, которая, по словам этого человека, восходила к Пророку (мир ему и благословение), и устанавливали вероятность достоверности аята.
Очевидно, что выдуманный аят Корана невозможно было связать с Пророком (мир ему и благословение), и на основании системы иснада он отбрасывался как недостоверный.
Таким образом, система иснада способствовала сохранению неприкосновенности текста Корана и хадисов, потому что исключала возможность того, что неподтвержденные заявления могли быть восприняты как факт.
То, что иснаду придавалось такое большое значение, только свидетельствует о достоверности аятов и хадисов. Систему иснада в зачаточном виде применил еще Зейд ибн Сабит в работе по составлению Корана при халифе Абу Бакре, а распространение системы иснада в последующие десятилетия помогло защитить текст от любых изменений.
Заключение
Эта статья не претендует на то, чтобы считаться исчерпывающим исследованием по истории Корана. Труд сотен ученых, живших на протяжении всей исламской истории и обеспечивающих неприкосновенность Корана, нельзя свести к нескольким тысячам слов.
Тем не менее, даже на основании изложенных здесь вводных замечаний ясно, что текст Корана остался неизменным со времен Мухаммада (мир ему и благословение), и до наших дней.
То, что он был столь широко распространен при его жизни, способствовало тому, что слова священной книги были застрахованы от любых злонамеренных попыток их изменить.
Тщательное собирание теста воедино Абу Бакром и Усманом служило опорой на случай утраты устной традиции передачи Корана. И, наконец, система иснада помогала исключить любые попытки добавить или убрать слова из Корана, при этом иснад стал главным академическим принципом, сыгравшим центральную роль в сохранении самого ислама.
В заключение подчеркнем, что утверждение ориенталистов о том, что со временем Коран изменился как Библия и Тора, является очевидным заблуждением. Теория об изменении Корана не имеет никаких подтверждений, и попытки доказать ее основаны на примитивном и отсталом понимании истории текста Корана.
Список литературы:
Al-Azami, The History of the Quranic Text: From Revelation to Compilation. Leicester: UK Islamic Academy, 2003
Ochsenwald, William, and Sydney Fisher. The Middle East: A History. 6th. New York: McGraw-Hill, 2003
Источник: Lost Islamic History
