Коран
Доктор Рэй Джурейдини (Ray Jureidini)
С января этого года Средиземное море переплыли более 36 тысяч человек, половина из них – соискатели убежища, бежавшие от конфликтов в Сирии, Сомали и Эритреи.
Есть опасения, что за последние несколько месяцев 1800 мигрантов утонули.
В 2014 году удалось обеспечить безопасность примерно 170 тысячам беженцев.
Необязательно штудировать суры и аяты Корана об ответственности мусульман перед беженцами, абсолютно ясно, что Ислам требует от верующих помогать уязвимым группам, защищать их – мусульман или немусульман. Само событие хиджры дает понимание и сочувствие к тем, кто подвергся гонениям и ради спасения вынужден уехать туда, где обретет защиту и средства к существованию, спокойно исповедовать свою религию и придерживаться своих культурных традиций.
Причина разворачивающейся на наших глазах трагедии – границы национальных государств, которые может пересечь не каждый.
Капитализм не либерализовал миграцию людей, как товаров, услуг или капиталов. Напротив, в Европе наблюдается рост антииммигрантского или ксенофобского национализма как среди правых, так и среди левых политических сил. Процесс миграции по-прежнему диктуют принципы государственного суверенитета и права государства самостоятельно определять, кому разрешать въезд в страну, а в некоторых случаях, и кому разрешать существовать. Как сказал Джордж Оруэлл, «национализм – это всего лишь мнение, что ты лучше других людей».
Хотелось бы напомнить:
По определению, закрепленному женевской Конвенцией о статусе беженцев (1951 год) (и Протоколах к ней, подписанных в 1967 году), беженцем является тот, кто:
«в силу вполне обоснованных опасений стать жертвой преследований по признаку расы, вероисповедания, гражданства, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений находится вне страны своей гражданской принадлежности и не может пользоваться защитой этой страны или не желает пользоваться такой защитой вследствие таких опасений...»
К числу прав беженцев, перечисленных в Конвенции 1951 года, относятся:
Право на работу (статьи 17-19);
Право на жилье (статья 21);
Право на образование (статья 22);
Право на правительственную помощь и поддержку (статья 23);
Право на свободу вероисповедания (статья 4);
Право на обращение в суд (статья 16);
Право на свободу передвижения и выбор места проживания (статья 26);
Право на получение документов, удостоверяющих личность, и проездных документов (статьи 27-28)
Запрет на принудительное возвращение или высылку в страну, где существует угроза жизни или свободе лица, ищущего убежище, (принцип «non-refoulement») (статья 33).
Конвенцию о статусе беженцев 1951 года (и нью-йоркские протоколы 1967 года) ратифицировали 49 европейских стран и 11 мусульманских: Алжир, Джибути, Египет, Иран, Мавритания, Марокко, Сомали, Судан, Тунис, Йемен и Турция. Ирак и Иордания имеют свои законодательства о защите беженцев, соответствующие духу конвенции.
В 1994 году Лига Арабских Государств приняла «Арабскую конвенцию о регулировании статуса беженцев в арабских странах» (она также основана, по большей части, на принципах Конвенции ООН 1951 года), однако этот документ так и не был ратифицирован и воплощен в жизнь.
В 2012 году на Международной конференции министров стран-участниц Организации Исламского Сотрудничества (OIC) в Ашхабаде была принята «Декларация о беженцах в мусульманском мире» (на который приходится около половины глобальной численности беженцев). По существу эта декларация поддержала Конвенцию 1951 года и Протоколы 1967 года и призвала Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев продолжать его работу.
Статья 12 «Декларации прав человека в исламе», принятой в Каире в 1990 году, прямо указывает:
«Каждый человек имеет право при соблюдении предписаний шариата на свободное передвижение и выбор места жительства внутри своей страны или за ее пределами, а в случае преследования – право искать убежище в другой стране. Страна убежища обеспечивает его защиту до тех пор, пока он не будет в безопасности...»
Как все мы знаем, Европа и другие развитые страны, по сути, проводят антииммигрантскую политику, и «доводы в пользу миграции не проговариваются, потому что политики боятся ярлыка «проиммигрантский» (EU Observer, 28 мая 2015 года).
Следует указать, что беженцами считаются не все, кто предпринимает путешествие на корабле через Средиземное море из Марокко, Туниса, Ливии, Египта и Турции в Европу. Их часто относят к потокам «смешанной миграции». То есть, так называемые добровольные экономические мигранты и соискатели убежища могут быть вовлечены в те же схемы, пользоваться теми же средствами передвижения и теми же маршрутами, и точно так же страдать от бесправия, злоупотреблений и эксплуатации со стоны контрабандистов, торговцев людьми и преступных сообществ.
Беженцам приходится уезжать ради спасения жизни и сохранения свободы. По определению, в своей стране они не имеют защиты – действительно, обычно они подвергаются преследованиям со стороны своего же правительства, поэтому не могут оставаться на родине.
Это не означает, что мы не должны сочувствовать экономическим мигрантам из бедных стран, которые, как все нормальные люди, хотят лучшей жизни для себя и своей семьи. Им тоже следует давать возможности. Однако те, кто стали беженцами из-за гонений, в принципе, находятся под защитой международных законов и конвенций, а также имеют право на финансовую помощь, впрочем, недостаточную.
Так называемая «криминализация» просителей убежища и незаконных мигрантов противоречит статье 31 Конвенции о статусе беженцев, которая четко формулирует право беженцев на освобождение от ответственности за незаконный въезд на территорию государства-участника Конвенции.
Тем не менее, всевозможные «центры приема» и «центры временного размещения» беженцев и нелегальных мигрантов в Европе и странах Северной Африки (последние, в основном, финансируются Европой) свидетельствуют об обратном, несмотря на безобидные названия. Именно в этих «центрах» принято содержать претендентов на убежище, что противоречит политике и протоколам ЕС, а также Конвенции о статусе беженцев 1951 года.
Глобальный проект по изучению влияния иммиграционных тюрем на мировую миграцию Global Detention Project недавно опубликовал доклад «Задержание лиц, ищущих убежища в Средиземноморском регионе» (The Detention of Asylum Seekers in the Mediterranean Region (апрель 2015 года) о центрах задержания (иммиграционных тюрьмах) в Греции, Италии, Испании и на Мальте, а также в Ливии, Тунисе, Египте и Марокко. Организация пришла к выводу:
«…состояние с защитой [беженцев] во всех странах региона удручающее. В Северной Африке лица, ищущие убежища, зачастую содержатся в ужасных, негуманных условиях. В таких лагерях находятся тысячи мигрантов из Эритреи, Судана, Сомали и других стран, например, в горах Нафуса в Ливии, а также в других лагерях содержания под стражей, созданных по соглашению Каддафи с Италией. Эти лица не могут подавать заявление о приобретении статуса беженцев, есть сообщения о том, что их подвергают избиению, воздействию электрошока, серьезным побоям. В Европе также есть серьезные недостатки».
Например, в соответствии с регламентом международной защиты прав беженцев «Дублин III», Греция больше не считается «безопасной страной» для соискателей убежища из-за ужасных условий и злоупотреблений в центрах заключения, поэтому беженцев нельзя возвращать в Грецию.
С проблемой «нелегальности» европейские дебаты заходят еще дальше. Недавно камнем преткновения стали предложения о применении в Ливии военных мер в отношении кораблей и борьбе с контрабандистами, переправляющими людей, и торговцами людьми. Неправильно предполагать, что те, кто пользуется услугами контрабандистов, становятся их беспомощными жертвами. Такие услуги оказывают смелые люди, имеющие свой расчет и зарабатывающие деньги, полностью осознавая смертельную угрозу. Кроме того, военные меры сопряжены с «побочным ущербом», то есть «будут убиты мужчины, женщины и дети из самых бедных и самых нестабильных регионов мира» (Джулия Дэвидсон (Julia Davidson), Guardian, 17 мая 2015 года).
В то время как Евросоюз обращается в Совет безопасности ООН за утверждением военных мер против контрабандистов и торговцев людьми в Ливии, абсурд утверждать, что нелегальная миграция представляет угрозу для глобальных мира и безопасности.
Нет никакого морального основания применять смертоносное оружие против мирных женщин, мужчин, детей, многие из которых подверглись пыткам и репрессиям, пережили гонения и войну. Европейцы и европейские лидеры должны помнить свою собственную историю, недавнюю и более отдаленную, и понимать ответственность, которую Европа несет перед этими людьми с кораблей. Вместо того, чтобы применять против них военную силу, Европа должна взять на себя их переселение на постоянное место жительство и устранить препятствия для передвижения, которые стоят на пути всех, кроме самых богатых (Джулия Дэвидсон, Guardian, 17 мая 2015 года).
Как выразился шотландский комик Фрэнки Бойл (Frankie Boyle) о колониальной истории Британии в то время, как страна дискутирует об отмене своего Акта о правах человека:
«У нас есть улицы, названные в честь рабовладельцев. Мы наживаемся на гнусном преступлении и не стыдимся этого. Мы боимся наплыва иммигрантов, которых влечем сюда богатствами, у них же украденными. Для остального мира мы должны быть предметом горьких насмешек…» (Guardian, 20 апреля 2015 года).
Сирийцы в Египте: два случая
Представим себе образованного сирийца – доктора, у которого достаточно денег, чтобы прилететь в Каир и получить здесь статус беженца. Но в Египте он не может работать врачом. На самом деле, он вообще не может найти никакой работы, кроме как чернорабочим, и не может допустить, чтобы его жена работала прислугой в чьем-то доме.
Через два года у него кончаются деньги, и он со своей семьей живет на пособие для беженцев, предоставляемое ООН. У него есть 16-летний сын. Он хотел бы, чтобы сын стал врачом, как его отец и дед. Сын, чтобы помочь семье работает на фабрике по 12 часов в день. Он не оканчивает среднюю школу, и не может надеяться на то, что будет жить так, как мечтал. Отец видит, что жизнь сына не будет такой, какой должна была быть. Поэтому доктор продает все, что у него есть, чтобы отправить сына учиться в Европу. Если он этого не сделает, его сын пропадет, считает он.
Он договаривается в Александрии посадить сына на судно контрабандистов. Он не может позволить сыну оставаться на фабрике. Ему будет слишком больно видеть, как рушится жизнь сына. Отец не представляет, как тот сможет жениться и завести семью. Ему невыносимо говорить родным, что его сын – рабочий. «Если мой сын погибнет в пути, значит, такова воля Аллаха», — думает он.
Или еще один случай. У ребенка 11-ти лет заболевание крови. Ему необходимо каждых 2-3 месяца делать переливание крови, а его лечение стоит около 450 долларов в месяц. Он не может ходить в школу. Не может играть с другими детьми. Его нельзя переселить в другую страну, потому что они не берут больных детей. Семья не может позволить себе его лечение. По существу, он умирает на глазах у родителей. Если бы они смогли отправить его в Европу, возможно, у него был бы шанс на пересадку костного мозга. Отец решает отвезти его на одном из этих кораблей, потому что не может спокойно жить и ничего не делать.
А что бы сделали вы? На этот вопрос тоже следует ответить в поисках глубинных причин проблемы. Потому что это не только вопрос безопасности, но и вопрос гуманности.
В Европе проживают тысячи несовершеннолетних (до 18 лет) без присмотра старших. Тем, кто прибыл на кораблях контрабандистов, необходим опекун, но их отправляют в переполненные школы или приемники для беженцев. Заботятся ли мусульмане о мусульманских детях? Большинство из них просто растворяется: может быть, находят родственников в Европе, или во время поисков работы попадают в руки торговцев людьми.
Меня попросили ответить на вопрос: как в этом может участвовать Европейская Мусульманская Сеть?
Я думаю, участие в интеллектуальных и политических дебатах должно сопровождаться доказательствами того, что общины мусульман в Европе реагируют прямой гуманитарной поддержкой.
Многие сирийцы пережили в Сирии пытки. Теперь они отчаялись обрести достойную жизнь в Европе. Как их приняли, когда они прибыли в Лампедузу или на Мальту или на Сицилию? Их встретили с сочувствием? Или их встретили хмурые и враждебные люди в униформе? Существует много организаций гражданского общества, которые добровольно работают в центрах содержания мигрантов по всей Европе, например, Красный Крест. Это исключительно христианские организации, или среди есть и мусульманские НПО?
Когда после мучительного и опасного путешествия мусульмане прибывают сюда, они должны встретить гуманный прием. Нужно прийти на берег, куда они высадились и хотя бы поговорить: поздороваться, поприветствовать на новой земле, чтобы они увидели знакомые лица, услышали знакомую речь; нужно идти в приемники для мигрантов (или центры временного размещения мигрантов, если кто-то предпочитает более мягкое название), многие живут здесь подолгу. Если им отказывают в убежище, они подают апелляцию, это занимает 2-2,5 года, все это время они остаются в иммиграционном центре. Часто они нуждаются в продовольствии, одежде, деньгах, всевозможных повседневных вещах, которые им предоставляют далеко не всегда.
Те, кому удалось выйти из таких приемников, обычно хотят уехать дальше в Европу, например, в Германию, где живет большая мусульманская диаспора. Проследите их маршруты: например, по сообщениям, проезжая через Сербию, они рискуют быть обокраденными избитыми, изнасилованными. Найдите способы им помочь. Дело в том, что недавно приехавшие мусульмане подвергаются дискриминации, потому что у них много слабых мест, они незащищены.
Приведите их в мусульманский квартал. Пусть их единоверцы откроют им свои сердца и свои дома. Зачем оставлять их на произвол государственной власти? Координируйте свою помощь с государственными органами, занимающимися судьбой беженцев, Управлением Верховного комиссара ООН по делам беженцев, Красным Крестом и Красным Полумесяцем, «Мусульманской помощью», другими НПО. Свяжитесь с теми, кто может помочь в Ливии, Египте, Тунисе, Марокко. Не оставляйте их в руках таких служб, как Frontex (агентство по обеспечению безопасности внешних границ ЕС, в том числе, от нелегальных иммигрантов), а также частных охранных компаний, которые, кажется, вездесущи и не только охраняют границы и иммиграционные тюрьмы, но и (в своих интересах) дают рекомендации при разработке стратегий безопасности, как например, представленный в апреле план из десяти пунктов по обеспечению национальной безопасности в границах ЕС. В этих процессах участвуют, прежде всего, две транснациональные компании:
1. G4S — крупнейшая в мире многонациональная компания по предоставлению услуг в области обороны и защиты, охраны тюрем, установки электронного наблюдения и т.п. Обеспечивает погранконтроль на границе США и Мексики, охрану иммиграционных тюрем в Великобритании и Австралии (с ней связаны громкие скандалы по поводу злоупотреблений и жестокого обращения). Обеспечивает безопасность ряда американских военных баз, аэропортов в Багдаде и Амстердаме, израильских поселений в оккупированной Палестине.
2. Finmeccanica — специализируется в области космической и оборонной промышленности, авиационной, вертолетной, космической электроники, электронных средств безопасности, а также энергетики и транспорта. Все эти средства применяются при обеспечении погранконтроля в 72 странах, где действует фирма, в том числе, в Европе.
К чести иорданского дипломата Дины Кавар (Dina Kawar), председательствовавшей в Совете безопасности ООН в апреле, следует сказать, что в ответ на предложение по поводу обеспечения безопасности военными мерами, она справедливо отметила, что речь идет не о защите Европы, а о защите беженцев.
Недавнее предложение облегчить бремя Италии и Греции путем переселения 40 тысяч выходцев из Сирии и Эритреи тоже породило скандал, целый ряд стран выступили против (по разным сообщениям, Британия, Ирландия, Дания, Венгрия, Латвия, Франция, Польша, Чешская Республика). «Экономических мигрантов» будут депортировать.
Кроме того, поступило предложение ввести квоты на распределение беженцев между Европейскими странами. Квоты можно продавать или обмениваться ими (Молли Гервер (Mollie Gerver), «Система торговли квотами ЕС на беженцев предложит честный способ облегчения европейского кризиса нелегальной миграции», LSE, 25 мая 2015 года).
Эта идея – одна из самых отвратительных и циничных. Предполагается, что деньги будут большим стимулом для стран, чем соображения гуманности и их правовые обязательства в соответствии с Конвенцией о статусе беженцев. Это указывает на то, что Европу постигла серьезная духовная болезнь. Мусульмане должны этому противостоять.
Спецдокладчик ООН по правам мигрантов Франсуа Крепо (Francois Crepeau) предложил Европе альтернативу урегулирования нынешнего кризиса нелегальной миграции:
«Страны Глобального Севера (на долю которых приходится 850 миллионов населения) могут в следующие пять лет коллективно предложить переселение 1 миллиона сирийцев и эритрейцев. Если при распределении мы будем исходить только из численности населения, это будет значить для Соединенного Королевства около 14 тысяч человек в год в течение пяти лет, для Канады – менее 9 тысяч в год в течение пяти лет. Это вполне осуществимо. И это капля в море».
Абсолютно логично, но когда я об этом думаю, я спрашиваю себя, почему в расчет не принимаются мусульманские страны. Или их не считают возможным пунктом назначения, а только исключительно «Глобальный Север»?
Это может показаться политической наивностью, но почему Кувейт, Саудовская Аравия или Катар не могут принять беженцев – мусульманских беженцев? Это богатые мусульманские страны. У них море рабочих мест, им нужна рабочая сила. Они могут давать деньги для помощи беженцам, но это совсем не то, что обеспечить беженцам защиту и средства к существованию. Многие беженцы – образованные люди, страны Ближнего Востока нуждаются в специалистах, другие могут быть рабочими. Эти страны не подписали Конвенцию о статусе беженцев 1951 года, но они подписали Декларацию ОИС о правах человека и беженцах.
Ответом на массовое прибытие в Европу мусульманских беженцев должно быть массовое проявление поддержки в их адрес со стороны мусульман. С политической точки зрения это может выглядеть как то, что мусульмане хотят увеличить свою численность в Европе, где мусульманская диаспора составляет примерно 9% (возможно, это одна из причин антииммигрантской реакции националистов). Но что в этом постыдного? Так себя ведут все иммигрантские общины во всем мире.
Одним словом, я предлагаю присоединиться к разговору об исторической колониальной подоплеке кризиса иммиграции, ложных предположениях о «нелегальности» беженцев, неправильно расставленных приоритетах решения проблемы, сосредоточенных на борьбе с контрабандистами и торговцами людьми, опасностях мер военного образца, противозаконном использовании иммиграционных центров, в конце концов, необходимости усилить акцент на гуманной реакции, вместо того, чтобы соглашаться с отвратительным понятием «истощившееся сострадание»!
Публичное выступление на заседании Европейской Мусульманской Сети (European Muslim Network), Гранада, Испания, 4 июня 2015 года
Источник: CILE Center
