Коран
Питер Оборн (Peter Oborne)
Ощущение потребности действовать, и как можно скорее, абсолютно закономерно. Но недавняя история показывает, что это может быть очень опасно
Последняя серия терактов во Франции – это не просто атака на парижан, это хорошо рассчитанное, подготовленное и хладнокровное покушения на всех нас, на людей. Все, что мы чувствуем сразу после произошедшего – это горе, скорбь и безмолвный шок.
Но проходят дни, и эти чувства сменяются злостью и потребностью в действии. Люди хотят понять, как это произошло и кто виноват. Они хотят нанести ответный удар.
Найдутся те, кто захочет выдворить из Франции всех мусульман. Будут раздаваться призывы создать мусульманские гетто и объявить мусульман сообществом-парией. От французских мусульман могут требовать публично отмежеваться от этих ужасных актов (как будто они имеют к ним какое-то отношение).
Ощущение того, что нужно что-то делать, и как можно скорее, вполне закономерно. Но недавняя история показывает, что это также очень опасно и может сыграть на руку «Исламскому государству».
Примером такой ошибочной реакции является реакция Соединенных Штатов на чудовищный теракт со взрывами «башен-близнецов» и других объектов 11 сентября 2001 года.
Неоконсервативные советники Джорджа Буша нацелились на Ирак и Иран еще до 11 сентября. Когда представилась идеальная возможность, Буш-младший, не задумываясь, отреагировал вторжением в Ирак – насколько теперь известно, к огорчению своего более информированного отца.
Без этого вторжения в Ирак не было бы так называемого «Исламского государства», которое теперь берет на себя ответственность за парижский кошмар 13 ноября.
Давайте спросим себя, чего теперь ждет от нас «Исламское государство». Учтем, что французское отделение «Исламского государства» использует ту же тактику, что и джихадисты в Ираке для раскола суннитов и шиитов.
Они хотят спровоцировать реакцию для отчуждения французских мусульман от остальных французов. На одном из видеороликов ИГ несколько хорошо вооруженных молодых людей сжигают свои французские паспорта, призывая своих единоверцев во Франции вступить в ИГ и эмигрировать либо остаться и бороться с «кафирами» на месте.
Они повторяют «Чего вы ждете? Делайте что-нибудь. Травите их, наезжайте машинами».
Если Европа – все мы, вместе с Францией – отреагирует неправильно, то так и случится. Есть большой риск того, что своей ошибочной реакцией мы поможем террористам достичь желаемого: а именно, разрушить французское государство и ценности, которые оно представляет. На Западе есть мощные силы, которые хотели бы именно такого ответа.
Поэтому, я считаю, нам необходимо извлечь важные уроки из опыта Норвегии, посмотреть на то, как она отреагировала на страшный двойной теракт в Осло и на острове Утойя 22 июля 2011 года.
Жертвами атак террориста-одиночки Андреса Брейвика (Andres Breivik) стали 77 человек, в основном детей, десятки людей были ранены. Несомненно, для Норвегии это была самая жестокая террористическая атака со времен Второй мировой войны. Но норвежцы отреагировали с поразительным спокойствием и здравомыслием. Вот, что сказал в тот день премьер-министр Йенс Столтенберг (Jens Stoltenberg):
«Мы до сих пор испытываем шок от случившегося, но мы никогда не откажемся от наших ценностей. Наш ответ – еще больше демократии, открытости и гуманизма… На ненависть мы ответим любовью».
Столтенберг поручил провести расследование. Он не выступил с упреками в адрес правоохранительных органов, и ему хватило осторожности не рекомендовать программу репрессивных мер.
В Норвегии даже не были изменены законы о хранении оружия. Норвежцы не стали преувеличивать угрозу, а приняли меры для укрепления своих социальных ценностей.
Впрочем, парижские нападения не в полной мере сопоставимы с нападениями, случившимися четыре года назад в Норвегии.
Последние теракты в Париже не являются действиями отдельно взятого психически неуравновешенного лица. Это было тщательно спланированной военной акцией против мирного населения с целью хаотизации и устрашения. Именно это снова и снова подчеркивается в видеоролике с парнями вокруг костра в лесу. «Устраивайте во Франции террор, — призывают они. — Пусть ваши соотечественники боятся даже выйти в магазин». Это терроризм в самом прямом смысле слова. Он подпитывает войну и ужас.
Это значит, что у нас есть все причины полагать, что подобные атаки будут повторяться – в Париже или в других европейских городах.
В подобных ситуациях первая обязанность любого правительства – это защита своих граждан, и у французского президента Франсуа Олланда не было выбора, кроме как расценивать пятничный теракт как смертельную угрозу французскому государству, чего не пришлось делать Йенсу Столтенбергу.
Тем не менее, я считаю, исключительно важно, чтобы Франция взяла на вооружение пример поведения Норвегии после 22 июля 2011 года. Необходимо найти способ сохранить высшие республиканские ценности и в то же время защитить граждан.
Вот почему важно рассматривать нападения в Париже в контексте волны терактов, совершенных ИГ за последние недели: взрывы в Анкаре, Бейруте, Багдаде и других городах, крушение российского самолета над Синаем.
ИГ участвует в глобальной войне. Не просто Франция, Британия и Европа. Война объявлена всему миру. Они творят свои зверства в Сирии, Ираке, Ливане, Северной Африке.
Очевидно, что они готовы убивать невинных людей любой национальности и религии. Они воплощают зло в чистом виде. Им надо противостоять и уничтожить.
До сих пор мир не слишком всерьез рассматривал войну с ИГ. Региональные державы на Ближнем Востоке были так поглощены собственным соперничеством, что поддались соблазну использовать ИГ для продвижения собственных интересов.
Что можем сделать мы, простые люди? – спросит кто-то. Мы можемсказать французам, что любим их и соболезнуем в их горе.
Источник: Middle East Eye
