Жизнь Омара ибн Саида

Джонатан Куриел (Jonathan Curiel)

Летним вечером гости Общественного центра в Атланте в костюмах и вечерних платьях перемещаются среди стеклянных витрин с экспонатами времен рабовладения в Америке. Вот перед ними высокие деревянные «Двери, через которые нет возврата» из форта, занимавшегося работорговлей в Гане в XVII веке. Кнут надсмотрщика с плантаций. Железные кандалы. Рассматривают молча, у некоторых слезы на глазах.

В витрине под названием «Дары культуры из Африки» настроение поднимается. Среди предметов пожелтевшая рукопись на 15 страницах на арабском языке. Ее владелец Деррик Берд (Derrick Beard) рассказывает зрителям, что ее написал в 1831 году мусульманин по имени Омар ибн Саид, привезенный работорговцами из Западной Африки и оказавшийся более образованным, чем многие рабовладельцы в Каролине. Слушатели то и дело перебивают его восклицаниями: «В самом деле?»

Берд к этому привык. Краткая автобиография Саида «Жизнь Омара бен Саида» — единственная известная автобиография американского раба на арабском языке. Ее рукопись включена в экспозицию: «Я, Америка: афроамериканский след», которая колесит по американским штатам с начала 2009 года, позволяя все более широкой аудитории своими глазами увидеть документ, который, по словам Берда, «сегодня актуален больше, чем в 1831 году».

Несмотря на то что христиане сделали его рабом, Саид считал важным сосуществование ислама и христианства в Америке. Обращаясь прямо к американцам – а косвенно к мусульманам – он говорит, что, несмотря на существование института рабовладения, в Соединенных Штатах, тем не менее, много хороших людей, в частности, его хозяева, которых он называет «очень хорошим поколением». Берд считает записки Саида первым призывом мусульманина, живущего в Америке, к мирному сосуществованию религий. На момент написания Саиду был 61 год, из них 24 года он был рабом.

«Эта рукопись важна, потому что этот человек ратует за диалог религий», — говорит Берд, собиратель предметов афроамериканской истории. Автобиографию Саида он приобрел на аукционе в 1996 году:

«Что может быть актуальнее для общества в наши дни?»

Те, кто знаком с жизнью Омара ибн Саида, почти 200 лет спорят о том, насколько полным и имело ли место вообще его обращение в христианство. Саид начинает свою автобиографию с 67-й суры Корана «Аль-Мульк» (Власть). Как почти все суры, она начинается с «Бисмилля…» (Во имя Аллаха…), затем продолжается: «Благословен Тот, в Чьей Руке власть, Кто способен на всякую вещь…». Ясно, что хотел сказать Саид: Власть над всем сущим принадлежит только Аллаху.

Саиду повезло больше, чем другим рабам: хозяин относился к нему хорошо. Это был Джеймс Оуэн (James Owen), один из известных жителей Северной Каролины, его брат был губернатором штата. Саида освободили от физического труда на плантации:

«Он не бил меня, не обзывал…. За последние двадцать лет Джим Оуэн не причинил мне никакого вреда», — пишет Саид.

Начиная с того, что Саид прекрасно помнил арабский – даже через десятки лет в Америке он писал со всеми диакритическими знаками – заканчивая относительно дружественным отношением со стороны семейства Оуэнов, все в судьбе этого раба было необычным, и это еще при жизни привлекало к нему внимание общества.

В 1820-х годах автор государственного гимна Америки Френсис Скотт Ки (Francis Scott Key) послал Саиду Библию на арабском языке, надеясь, что это поможет обратить его в христианство. О Саиде писали газеты, например, в 1825 году в одной статье его назвали «добронравным» и предположили, что он мог быть в Африке знатным человеком, «принцем» – такие благородные манеры у него были. Примерно в середине 1850-х, когда Саиду перевалило за 80 лет, с него сделали дагерротип, а через несколько лет – амбротип. Эти изображения, так же как и снимок аболициониста Фредерика Дугласа (Frederick Douglass) закрепили за Саидом репутацию важной фигуры среди чернокожих американцев. Это мнение усилилось после 1995 года, когда рукопись Саида, считавшаяся утраченной в 1920-х годах, была обнаружена в Александрии, штат Виргиния, в сундуке Хоуленда Вуда (Howland Wood), знаменитого нумизмата, которому раньше принадлежала рукопись автобиографии Саида.

Эта находка подогрела интерес к личности необыкновенного раба и подвигла на новые исследования его жизни, продлившейся 94 года. В первые годы после написания рукописи знатоками арабского, которые могли ее изучать, были, в основном, миссионеры или евангелисты, которых мало интересовало что-то еще, кроме поиска доказательств обращения Саида в христианство. Но Ала Альрис (Ala Alryyes), доцент кафедры сравнительного литературоведения в Йельском университете, считает, что Саид сам указал на то, что они ошибались – в частности, об этом говорит сура в начале рукописи.

История Саида не единственный рассказ о судьбе раба-мусульманина в Америке. Но в большинстве случаев эти истории записывались со слов их героя человеком, умевшим писать по-английски. Такова история Джоба «Аюба» Бен-Соломона (Job “Ayuba” Ben Solomon), изложенная на бумаге в 1734 году, Ибрагима Абдуррахмана (Ibrahim Abd ar-Rahman) («Принца рабов»), записанная в 1820-х, Махоммы Гардо Бакаки (Mahommah Gardo Baquaqua), зафиксированная в 1854 году.

Важно, что Саид писал сам, указывает Альрис: тот факт, что он хорошо владел языком, свидетельствует о том, что до продажи в рабство, это был не просто грамотный, а достаточно образованный человек.

«Его судьба – это окно в рабовладельческий мир времен до гражданской войны, который сильно отличался от нашего привычного, "нормального" взгляда на рабство, — говорит Альрис. — Большинство рабов учились грамоте у хозяев. Но рабы-мусульмане умели читать Коран – это значит, что они в той или иной степени уже владели грамотой».

Мусульмане составляли примерно 20% всех рабов, завозимых из Африки в Соединенные Штаты. Многие из них, подобно Саиду, производили большое впечатление на белых южан своим знанием арабского языка и желанием не оставлять исполнение обязанности намаза, возлагаемой на них исламом. Эти качества заставляли рабовладельцев не только считаться с ними как с людьми, но подчас и полагать, что это люди благородного арабского или африканского происхождения и заслуживают лучшего обращения, чем другие рабы. Так считает историк Аллан Д. Остин (Allan D. Austin), написавший две книги на эту тему.

Кроме того, Саид выделялся среди других и возрастом: у себя на родине он попал в плен и был продан в рабство в 1807 году, это значит, что ему было уже 37 лет.

Саид родился в Западной Африке, в области Фута-Торо («земля между двух рек») на территории современного Сенегала в большой зажиточной и набожной семье. Саид писал, что «проявлял стремление к знаниям в течение 25 лет», он учился у своего брата Мухаммада и двух «шейхов», что могло означать «образованных людей». По его утверждению, у него 15 братьев и сестер, и он явно гордится своим вероисповеданием, с удовольствием перечисляет заповеди ислама, которых придерживался в Африке – это омовение, намазы и закят, выплачиваемый «каждый год золотом, серебром, частью урожая, скотом, овцами, козами, рисом, пшеницей и ячменем». По словам Остина, в Африке он был «ученым человеком и учителем».

Выдержки из рукописи «Жизнь Омара ибн Саида, написанная им самим»

Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного. Хвала Аллаху за Его доброту, щедрость и благоволение.

Не могу описывать мою жизнь, ибо я многое забыл из моей речи и речи арабов. Кроме того, я плохо знаю грамматику, и мой словарный запас невелик. Прошу вас, братья, во имя Аллаха, не упрекайте меня, ибо мои глаза слабы, так же как и тело.

Меня зовут Омар ибн Саид, я родился в Фут-Тур, между двух рек… Они пришли в наш край большой армией. Она убила много людей. Меня забрали и отвели к большому морю и продали в руки одного христианина, он купил меня и отвел на большой корабль в большом море. Мы плыли по большому морю полтора месяца, пока не прибыли на место, называемое Чарльстон.

О народ Северной Каролины, о народ Южной Каролины, о народ Америки, все вы: есть ли среди вас люди, столь же добрые как Джим Оуэн и Джон Оуэн? Это добрые люди, потому что, что бы они ни ели, это ем и я, что бы из одежды они ни носили, они дают это мне, чтобы я носил. Джим и его брат читали из Библии, что Бог – это наш Господь, наш Создатель, наш Хозяин, Он восстанавливает наше положение, здоровье и имущество по Своей милости, а не по обязанности.

В Америке Саида сначала привезли в Чарльстон, Южная Каролина, где продали «маленькому, тщедушному и злому человеку по фамилии Джонсон, неверному, который совсем не боялся Бога». Джонсон заставлял его тяжело работать.

«Я маленький человек и не могу тяжело работать. Через месяц я убежал от Джонсона», — пишет Саид.

Пешком он пришел в Фейетвилл, Северная Каролина, где нашел церковь и вошел туда, чтобы помолиться. «Меня увидел молодой человек», пишет Саид, и двое людей со «множеством собак» отвели Саида за 12 миль в «большой дом под названием тюрьма» в Фейетвилле. Там он провел «шестнадцать дней и ночей», а оттуда его выкупил Джеймс Оуэн, чей брат раньше был губернатором. Оставшуюся жизнь Саид провел в семье Оуэнов, он отказался от предложения колонизаторов освободить его и вернуть в Африку, если он согласится поехать туда в качестве христианского проповедника.

Как многих других рабов-мусульман на довоенном Юге, Саида всячески склоняли к принятию веры его хозяина. К 1831 году Саид ходил в церковь и читал Библию на арабском языке. Однако его цитаты из Корана наводят на мысль, что, по выражению Альриса, «он вел какую-то промежуточную игру», исповедовал христианство, чтобы сойти за обращенного, но не отказывался от ислама.

В пользу этой точки зрения также говорят случаи двух других рабов-мусульман, вернувших себе свободу. Ибрагим Абдуррахман родился на территории современной центральной Гвинеи и вернулся туда через 40 лет рабства благодаря дипломатическому вмешательству Марокко. Вернувшись на африканскую землю в 1829 году, он отказался от своего обращения в христианство. Точно так же в 1836 году его земляк Ламине Кебе (Lamine Kebe) – прежде чем провести 30 лет в рабстве, он учительствовал – вернулся к мусульманским корням после того, как при участии Американского общества колонизации переселился в Либерию.

Сегодня мы можем читать записки Саида отчасти благодаря Кебе: после освобождения Кебе в 1834 году, но до его отъезда в Либерию, Саид переслал ему свою рукопись. Кебе передал ее борцу за отмену рабства Теодору Дуайту (Theodore Dwight). С тех пор было сделано три перевода рукописи, в последний раз ее перевел Арлис в 2000 году.

По мнению Берда, судя по запискам Саида, он «на все смотрит с точки зрения ислама», об этом говорит, например, то, что сначала он записывает «Фатиху», а затем «Отче наш».

«Этому есть простое объяснение: он верит, что "Фатиха" важнее "Отче наш"», — считает Берд.

В тот вечер, когда я брал интервью у Берда и увидел рукопись Саида в стеклянной витрине, в Атланте открывалась выставка «Я, Америка». Гости, прибывшие по специальным приглашениям, слушали живую африканскую музыку, лекции о вкладе чернокожих в становление США, а затем осматривали экспозицию, вход которой был оформлен в виде традиционных глиняных строений Западной Африки. Стены украшали фотографии знаменитых афроамериканцев от Омара ибн Саида и Фредерика Дугласа (Frederick Douglass) до Барака Обамы.

Но о Саиде помнят не только здесь, но и в Северной Каролине. Несколько лет назад имам мечети в Фейетвилле, названной в честь Омара ибн Саида, Адам Беях (Adam Beyah) организовал поиски могилы Саида. Для этого он поехал в городок Бладенборо, что в часе езды от Фейетвилла, где находилась плантация Оуэна, где жил Саид. Беях обнаружил, что от плантации не осталось и следа, она вся застроена жилыми домами.

«Мы поехали по улице и увидели во дворе женщину… На ее вопрос, кого мы ищем, мы ответили: "Омара". "Принца?" — переспросила она».

Она указала на соседний дом, при строительстве которого были найдены остатки старого дома и несколько надгробных камней.

«Я не утверждаю, что это могила Омара, но неизвестно, чьи это могилы», — рассказывает Беях.

По словам историка из Северной Каролины Томаса Паррамора (Thomas C. Parramore), на надгробии Саида было написано «Раб Омар», и его могила была утеряна много лет назад. Сегодня люди, которые хотят почтить его память, приходят в мечеть его имени, где Беях показывает им дагерротип Саида и рассказывает о его жизни.

Саид умер в 1864 году за год до принятия Конгрессом 13-й поправки, официально отменившей рабство в Соединенных Штатах. По мнению Берда, Саид предполагал, что его автобиографию будут читать через много лет.

«Можно сказать, что это послание адресовано нам», — говорит исследователь.

Сегодня о Саиде написано более 50 книг. В школах Северной Каролины школьники узнают о его жизни из учебников истории. Помимо мечети в Фейетвилле, имя Саида носит школа-пансион в Нью-Хейвене, Коннектикут. Возможно, со временем о его жизни снимут фильм.

Саид написал свою автобиографию вскоре после восстания рабов под руководством Нета Тернера (Nat Turner). Возможно, для рабовладельцев записки Саида были доказательством того, что не все рабы кровожадные мстители? Возможно, предваряя свою автобиографию сурой Корана, Саид брал пример с бывшего раба Дэвида Уолкера (David Walker), чей аболиционистский «Призыв», написанный в 1829 году, также утверждал господство Бога над всем? Или Уолкер вдохновлялся идеями, витавшими в воздухе благодаря таким рабам-мусульманам, как Саид? Арлис не исключает, что ответы на эти вопросы никогда не будут найдены, но задавая их, он надеется лучше понять, в каком контексте Саид писал свою автобиографию.

Во всяком случае, в этой короткой рукописи 1831 года соединились Африка и Америка, свобода и рабство, ислам и христианство.

«Видеть его слова на бумаге – это прекрасно. Держать рукопись в руках – это привилегия», — говорит Марк Лач (Mark Lach), вице-президент компании Arts and Exhibitions International, организовавшей выставку «Я, Америка».

Источник: Aramco World