Коран
Том Верде (Tom Verde)
24 марта 1005 года человек, известный как безумец, совершил мудрейший шаг и учредил одно из самых прогрессивных и влиятельных научных заведений на Ближнем Востоке.
«В эту субботу… состоялось открытие так называемого Дома знаний, написал аль-Мусаббихи, летописец и друг основателя новой академии халифа аль-Хакима, принявшего титул девять лет назад. Хотя оригинал рукописи аль-Мусаббихи утерян, ее фрагменты сохранились в качестве цитат в сочинениях египетского историка XIV в. аль-Макризи.
Аль-Мусаббихи, как и всему двору, был хорошо известен неуравновешенный нрав правителя. Аль-Хаким, позднее прозванный «безумным халифом», мог наслаждаться обществом простолюдинов, гуляя среди них по улицам, и при этом без видимых причин велеть казнить какого-нибудь уважаемого вельможу или истребить всех городских собак, докучающих ему лаем.
То есть Аль-Хаким — его имя переводится как «мудрый» — должно быть, был в каком-то особом расположении духа, когда, как сообщает аль-Мусаббихи, решил пожертвовать невиданное количество книг по всем известным наукам, настолько прекрасных, что «подобных им никогда не видели ни у одного другого монарха». С них-то и начался Дом знаний.
Аль-Хаким был халифом с 996 по 1021 гг. и, несмотря на свое бесследное исчезновение,
оставил на память потомкам «дар аль-ильм», где изучали астрономию, математику,
медицину, право и другие науки
Более 100 лет каирская академия «дар аль-ильм» пользовалась репутацией авторитетного научного центра, в котором астрономы, математики, грамматисты, логики, правоведы, врачи и другие занимались своими изысканиями и учили других. Над Домом знаний были не властны политические веяния и религиозные разногласия, сюда принимали всех.
«Ничто не говорит о том, что он когда-нибудь служил для пропаганды. Он создавался только как публичная академия», — говорит историк из Чикагского университета Пол Уокер (Paul Walker), специалист по династии Фатимидов, к которой принадлежал аль-Хаким.
Среди имен, связанных с каирским Домом знаний, имя великого ученого-полимата, астронома, математика и философа, автора ряда открытий в области оптики Ибн аль-Хайсама, а также астронома Ибн Юнуса. Их опыты, эмпирические исследования, таблицы и схемы легли в основу трудов многих ученых в следующие века (см. врезку «Преемственность знаний»).
В конце концов, в
Его лучшие годы пришлись на первую половину XI в., когда Дом знаний всецело соответствовал своему названию и находился на переднем крае современной ему науки, в точности соблюдая завет Пророка Мухаммада (мир ему и благословение), который в известном хадисе назвал поиск знаний долгом каждого мусульманина.
В «дар аль-ильм» стекались ученые со всего мусульманского мира.
Его создание началось в 1005 г. с библиотеки, переданной халифом аль-Хакимом,
чье личное собрание, по свидетельствам, состояло из 400 тыс. томов
Будучи во многих отношениях уникальным заведением, каирский «дар аль-ильм» не был первым в своем роде. Самым знаменитым его предшественником был багдадский «байт аль-хикма» (Дом мудрости), основанный в IX в. первым халифом из династии Аббасидов Аль-Мансуром (по другой версии, его сыном Харуном аль-Рашидом).
Пожалуй, самой близкой к каирской академии по духу была школа, созданная около
Еще одной предшественницей каирской академии была дворцовая библиотека («хизанат аль-хикма», или хранилище мудрости) при том же багдадском Доме мудрости, которой покровительствовал третий аббасидский халиф аль-Мамун. В IX в. главным библиотекарем в ней был придворный астроном Яхья ибн Абу Мансур. Библиотека притягивала ученых со всего халифата, в частности, астрономов.
В X в. в Мосуле (современный Ирак) щедрый меценат Джафар ибн Мухаммад аль-Мавсили основал библиотеку, в которой сам читал лекции о поэзии, а учащиеся изучали различные предметы, при этом им бесплатно выдавали бумагу. Такая же картина наблюдалась и в Басре, где в библиотеке, основанной неким Ибн Сиваром любознательность подкреплялась и материальными стимулами:
«Всем тем, кто приходил туда и прилежно принимался за чтение или перевод сочинений, назначалось пособие», — гласит летопись.
В персидском городе Рее — по свидетельству географа X в. Ибн Хаукаля, «прекраснейшем городе на всем Востоке», после Багдада — в местном «байт аль-кутуб» (Доме книги) хранилось столько книг, сколько мог увезти караван из 400 верблюдов.
Около 993 г. в престижном квартале Багдада аль-Кархе визирь Абу Наср Сабур ибн Ардашир открыл «приют знаний» — собрание книг из более чем 10 тыс. томов.
Вероятнее всего, именно это учреждение, созданное всего за 12 лет до каирского «дар аль-ильм», вдохновило аль-Хакима, считает исламовед из университета в Тюбингене Хайнц Хальм (Heinz Halm). Благодаря своим связям в Багдаде халиф узнал об учреждении Сабура и решил точно так же, если не еще более щедро, пожертвовать на просвещение своих подданных. Он не просто копировал, а использовал опыт более ранних учреждений такого рода, например, практику выплаты пособий ученым и персоналу, а также бесплатную раздачу письменных принадлежностей.
Не следует удивляться месту и времени появления каирской академии: на протяжении всего «классического» периода исламской цивилизации Египет вообще и Каир в частности были центром притяжения для всех, жаждущих научных знаний.
Основание каирского «дар аль-ильма» совпало с подъемом региональной династии Фатимидов. В 10 в. фатимидская армия отправилась из Сирии на запад и завоевала Египет и Северную Африку, разгромив местных правителей, которым покровительствовали правившие в Багдаде Аббасиды. В
Через 30 лет, когда халифом стал внук аль-Муиза аль-Хаким, резиденцией фатимидских правителей были Большой и Малый дворцы. Эти два строения с административными сооружениями (не сохранившиеся до наших дней) стояли друг напротив друга, разделенные площадью под названием Байн аль-Касрайн, что буквально значит «между двух дворцов», вдоль улицы, которая теперь носит имя Аль-Муиза и является одной из старейших и исторически колоритных в Каире.
Ибн аль-Хайсам — один из известнейших ученых «дар аль-ильм» в Каире.
Среди его открытий в области оптики — верное предположение о природе человеческого зрения:
человек видит благодаря тому, что лучи света попадают в глаз,
а не глаз излучает свет, как думали раньше
Ссылаясь на Аль-Мусаббихи, Аль-Макризи указывает, что Дар аль-ильм находился в доме, официально принадлежавшем невольнику-слуге халифа аль-Азиза, отца аль-Хакима. По словам сотрудника египетского Министерства древностей археолога Ахмеда Махера (Ahmed Maher), здания нет уже много лет. Но когда-то оно прилегало к северному крылу подковообразного в плане Малого дворца и стояло как раз напротив мечети аль-Акмар, построенной на 125 лет позже, которая сохранилась до сих пор.
Теперь мечеть с замысловато украшенным фасадом, равно как и соседние сохранившиеся представители средневековой архитектуры, тесно соседствуют с яркими витринами с рекламой мобильных телефонов, лавками с арабскими сладостями и сувенирами, где вечно кишат неугомонные туристы.
Махер специализируется на исламском средневековье, он как эксперт может предположить, как выглядел интерьер каирской академии 10 веков назад. Он полагает, что, в ней был большой зал для лекций, а также одиночные «ячейки» для индивидуальных занятий, полки для книг. Свидетельство аль-Мусаббихи подтверждает предположения современного специалиста.
Когда здание Дар аль-ильм было отделано, меблировано, все дверные проемы занавешены, здесь начались публичные лекции по религиозным наукам, философии, астрономии, математике, грамматике и медицине.
Преподавателям предоставляли охранников и прислугу, сообщает аль-Мусаббихи. Помимо «этих неслыханных щедрот», аль-Хаким «даровал внушительное содержание всем тем, кого назначил на эту службу». Жалование и прочие виды финансовой поддержки шли из учрежденного аль-Хакимом фонда пожертвований (вакфа), положения которого сохранились во фрагментах документа о создании Дар аль-ильм, цитируемого аль-Макризи.
Размер жалования ученых не зафиксирован, однако нам известны расходы по различным другим статьям годового бюджета заведения, который составлял 257 динаров:
«10 динаров на соломенные циновки, 12 — на питьевую воду, 90 — на бумагу для изготовления книг, жалованье библиотекарей было 48 динаров, мальчика из канцелярии — 15 динаров, на закупку чернил и перьев 12 динаров; на починку занавесок 1 динар, книг — 12, войлочные ковры и одеяла на зиму — 9 динаров».
На этом сообщение аль-Макризи обрывается, и назначение оставшихся 48 динаров остается загадкой (1 динар равен в среднем
В начале XVI в. в своем энциклопедическом труде ‘Codex Atlanticus’ Леонардо да Винчи
обращался к «задаче Альхазена» (под этим именем ибн аль-Хайсама знали на Западе).
Сформулированная последним задача состояла в том, чтобы определить угол отражения лучей
от вогнутой зеркальной поверхности
Ибн аль-Хайсам родился в Басре в
Точно неизвестно, когда Ибн аль-Хайсам отправился в Каир, чтобы поступить в Дом знаний, но, похоже, что во время пребывания в академии он благодаря книгам из собрания халифа настолько утвердился в своих познаниях, что отважился дать халифу обещание совершить то, что еще не удалось сделать никому: обеспечить регулирование ежегодного разлива Нила с помощью строительства плотины. Аль-Хаким с энтузиазмом выделил средства, и аль-Хайсам отправился на место.
Однако изучив силу течения Нила у южной границы Египта, аль-Хайсам понял, что перед ним стоит невыполнимая задача, тем более, что цивилизация, способная сотворить такое инженерное чудо, как Великие Пирамиды, конечно же давно бы построила плотину, если бы это было возможно. Вернувшись в Каир, аль-Хайсам, боясь гнева халифа, симулировал помешательство. Остаток дней он провел за скромным переписыванием рукописей в Дар аль-ильм.
Одновременно он продолжал заниматься математикой, физикой, астрономией и оптикой, которая пока еще не оформилась как самостоятельная наука, но его труды стали залогом того, что это произойдет в будущем. В своем величайшем из известных нам сочинений «Китаб аль-маназир» (Книга оптики), аль-Хайсам стал первым ученым, выдвинувшим правильную гипотезу о том, что «зрительный образ получается при помощи лучей, которые испускаются видимыми телами и попадают в глаз», а не за счет испускания глазом лучей, которые освещают предметы, как полагали его классические предшественники, в частности Евклид и Птолемей.
К этому выводу он пришел в результате опытов с линзами, зеркалами и устройством, которое он называл «аль-байт аль-музлим» (в переводе с арабского «темная комната», что соответствует латинскому «камера обскура»). Обратив внимание на то, что свет, попадающий в темное помещение через крошечное отверстие дает на противоположной стене перевернутое изображение внешнего мира, он вывел фундаментальный принцип оптики, который состоит в лучевой природе света. При этом он предвосхитил современный научный метод, отказавшись принимать на веру выводы своих авторитетных предшественников, и вместо этого полагался на собственные опыты и наблюдения. В «Макала фи-ш-шукук `ала Битлимйус» (Книга о сомнениях относительно Птолемея) он предостерегал:
«Человек, изучающий науку с целью познать истину должен превратиться во враждебного критика всего, что он изучает. Он должен критиковать это со всех точек зрения, во всех ракурсах. При этом, критикуя, он не должен доверять даже самому себе».
Исследования, проводившиеся в каирском Доме знаний, подготовили почву для дальнейшей
работы ученых, философов и художников в других частях мира. Сочинение аль-Хайсама по
оптике повлияло на искусство Возрождения тем, что подтолкнуло художников
к использованию перспективы. В начале XV в. итальянский историк искусства Лоренцо Гиберти
упомянул имя мусульманского ученого в своих комментариях
Другой знаменитый выходец из каирского Дар аль-ильм, тоже поборник эмпирического метода, это астроном и поэт Абдуррахман ибн Юнус. Он родился в 950 или 952 г. в первой мусульманской столице Египта Фустате. Судя по описанию аль-Мусаббихи, своим поведением и внешним видом он полностью соответствовал образу «безумного профессора»: рассеянного и эксцентричного. Однако небрежность в одежде не мешала ему внимательно наблюдать и регистрировать движение небесных тел и делать сложные астрономические вычисления.
Самая известная его работа – это фундаментальный труд «Аль-зидж аль-Хакими аль-кабир». Как свидетельствует название, это сборник астрономических таблиц (по-арабски, «зидж»), посвященный его покровителю аль-Хакиму, причем довольно объемный («кабир» переводится как «большой»). Действительно, Зидж ибн Юнуса состоит из 81 главы и содержит в два раза больше таблиц, чем более ранние работы того же рода.
В нем не только зафиксированы астрономические наблюдения за период с 977 по 1003 г., но и сделано их сопоставление с работами астрономов прошлого. Этот сравнительный эмпирический подход раньше был неизвестен исламским астрономам. Текст имеет и другие важные особенности. Например, в вычислениях учтена рефракция – преломление солнечных лучей в земной атмосфере. Его таблицы координат Солнца, Луны и других планет считаются самым точными для исламского средневековья.
Кроме того, он предложил правила перевода дат между мусульманским, коптским и сирийским календарями, нашел небесный меридиан, определил киблу (т.е. направление из любой точки к Каабе) и фазы луны. Эти знания имели критическое значение, как объясняет почетный профессор школы восточных и африканских исследований при Лондонском университете Дорис Беренс-Абусеиф (Doris Behrens-Abouseif).
«В исламской культуре астрономы всегда были очень важны для вычисления времени намаза, начала рамадана, чтобы знать, когда начинать и прекращать пост. Все это невозможно узнать без наблюдений за Луной», — говорит она.
Вычисления Ибн Юнуса были безупречны, считается, что с неумолимой точностью он даже предсказал собственный день смерти. Это было в 1009 году. Хотя внешне он пребывал в добром здравии, астроном объявил, что через семь дней умрет. Он заперся в доме, где начал читать Коран и смывать чернила со своих рукописей. Через неделю он умер.
Но, пожалуй, никакое тщательное планирование не могло бы назвать дату смерти «дар аль-ильм», равно как и его основателя.
Приблизительно к 1020 г. халиф взял в привычку заворачиваться в плащ из грубой материи и в одиночестве верхом на осле отправляться к холмам на востоке Каира, очевидно для молитв и размышлений. Из одной такой поездки он так и не вернулся. Это было в феврале 1021 г. Халифа безрезультатно искали, нашли только осла и окровавленный плащ, это дало повод подозревать убийств.
Фронтиспис книги польского астронома Яна Гевелия «Селенография» (Описание Луны),
опубликованной в 1647 г. Слева изображен Альхазен (Ибн аль-Хайсам) за великие
достижения в астрономии, справа — Галилей как первый ученый, описавший
лунную поверхность
Тем временем халифат начал приходить в упадок. С 1036 по 1094 г. во время правления внука аль-Хакима, аль-Мустансира, возобновились столкновения армии берберов с турецкими, персидскими, арабскими и суданскими войсками. К политической нестабильности добавился голод, приведший к ослаблению экономики. Наземному войску нечем было платить жалование, и хотя аль-Мустансир распродал все свое личное имущество, этих средств не хватило на погашение долга.
В 1068 г. наемники разграбили дворец, в том числе королевскую библиотеку и Дар аль-ильм. Как сообщает аль-Макризи, часть книг попала в руки берберов, которые срывали с них обложки, чтобы сделать себе сандалии. Сами книги сжигали, и их пепел «высился огромными холмами», которые аль-Макризи называет «тилал аль-кутуб» — холмы книг. Часть книг, пишет он, попала в крупные города в других странах.
В каирском «дар аль-ильм» полимат Ибн аль-Хайсам написал свой семитомный труд «Китаб
аль-маназир» (Книга оптики). В 1572 г. в латинском переводе напечатана в труде
немецкого ученого Фридриха Риснера ‘Opticae Thesavrvs’. Оказала огромное влияние на
развитие оптики на Западе
В 1119 г. Дар аль-ильм захватили религиозные фанатики и власти приказали его закрыть. В 1121 г. он снова ненадолго вернулся к жизни, но опять был закрыт по той же причине. В 1123 г., по приказанию халифа аль-Амира, академия возобновила работу — теперь под постоянным наблюдением и в новом помещении Большого дворца, где жил халиф.
Дом знаний просуществовал еще 48 лет, до конца фатимидского халифата в 1171 г., однако нет свидетельств о том, что в этот период здесь велись какие-то серьезные научные изыскания.
Несмотря на политические волнения этот период истории Египта отмечен общим экономическим благополучием, а Каир остается его столицей по сей день. Историки связывают этот период и с культурно-интеллектуальным подъемом, в котором Дом знаний, несомненно, сыграл виднейшую роль.
|
Исследования, проводившиеся в Дар аль-ильм во многом определили развитие европейской научно-философской мысли, в частности, заложили фундамент для трудов Витело и Роджеро Бэкона, которые опирались на открытия Ибн аль-Хайсама в области оптики. Астроном эпохи Просвещения Иоганн Кеплер прямо упоминал имя Ибн аль-Хайсама в связи со своей теорией оптического изображения, так же, как и его современник, математик и философ Рене Декарт, пытавшийся ответить на вопрос, куда попадет свет, отраженный от выпуклой и вогнутой поверхностей — позднее эта задача получила в математике название «задачи Альхазена» (Альхазен — латинизированное имя аль-Хайсама). Аль-Хайсам решил эту задачу геометрическим путем, тогда как алгебраическое решение было найдено только в середине 1960-х гг. Историки искусства считают, что труды аль-Хайсама по оптике способствовали активному применению перспективы в искусстве Возрождения, в частности, это наглядно видно в произведениях итальянского скульптора Лоренцо Гиберти, который цитировал Ибн аль-Хайсама в своих комментариях. Критическое переосмысление Ибн Юнусом сочинений позднеэллинистического астронома Птолемея, в чьем труде «Альмагест» Земля помещалась в центр Вселенной, помогло проложить путь к гипотезе о гелиоцентричном устройстве мира, выдвинутой польским астрономом XV в. Николаем Коперником. Хронометрические таблицы Ибн Юнуса использовались в Каире вплоть до XIX в., тогда как на отчет о его наблюдениях за парадом планет опирался американский астроном Саймон Ньюкомб в 1870-х гг. при формулировке своей теории движения Луны. Сегодня преемники интеллектуального наследия Ибн Юнуса — арабские астрономы из Марокко, среди них члены Арабского Астрономического Общества — продолжают глобальные научные исследования в обсерватории Укаймеден в Атласских горах. В 2016 г. данные этой лаборатории помогли обнаружить планетарную систему TRAPPIST-1 в созвездии Водолея, в центре которой находится ультрахолодный красный карлик, а вокруг него вращаются семь планет. «Первое, что толкает к поиску планет вне Солнечной системы, это желание установить, как часто встречаются в Галактике потенциально обитаемые миры… и лучше понять формирование нашей собственной Солнечной системы», — объясняет директор обсерватории, президент Марокканского национального комитета по астрономии Зухаир Бенхальдун (Zouhair Benkhaldoun). Ученый Йехья Исмаил (Yehea Ismail) из Американского университета в Каире признает вклад своих предшественников и говорит о готовности и дальше развивать их идеи. Область его исследований — наноэлектроника. Он работает над созданием транзистора микроскопических размеров, который мог бы повысить мощность и функциональность различных продуктов, от смартфонов до биочипов, применяющихся, например, при анализах крови. «Моя деятельность связана с передовой наукой, и одновременно она — продолжение, — говорит он. — Европейское Возрождение, промышленная революция стоят на плечах средневековых арабов». |
Источник: Aramco World
Добавить комментарий