Printer Friendly, PDF & Email
22 февраля, 2018
Опубликовал: Islam.plus

 

Геноцид боснийских мусульман произошел на памяти нынешнего поколения и всего в двух часах лету от Великобритании. И хотя кажется, что в западных странах, где большинство мусульман живут в относительной безопасности, подобные ужасы невозможны, мы должны спросить себя, не является ли эта история предостережением всем мусульманским меньшинствам — предостережением, которое они не могут позволить себе игнорировать…

Чуть больше 20 лет назад мы стали свидетелями массового убийства, принудительного выселения и систематического насилия в самом сердце Европы против десятков тысяч невинных жертв только потому, что они были мусульманами.

Во время геноцида в Боснии действовала целая сеть концентрационных лагерей для содержания, пыток и убийства мусульман. Сотни тысяч были изгнаны из своих домов. Десятки тысяч мусульманских женщин находились в плену в специальных центрах, где их регулярно насиловали солдаты. В июле 1995 года в Сребренице всего лишь за пять дней более 8000 мусульманских мужчин и мальчиков были убиты сербскими войсками и сброшены в общие могилы.

Скорбящая женщина на массовых похоронах последних опознанных жертв геноцида в Сребренице
Скорбящая женщина на массовых похоронах последних опознанных жертв геноцида в Сребренице

Кампания по уничтожению мусульман в Боснии также распространялась на любые проявления их религии и культуры. В оккупированных зонах отряды сербской милиции взрывали мечети, сербские войска проводили целенаправленные акции по искоренению культурно-исторического наследия мусульман, например, в Институте Востока в Сараево, где были сожжены более 5000 старинных рукописных документов. Совершавшие геноцид стремились уничтожить саму память о присутствии мусульман в Боснии.

Эти мусульмане были белыми европейцами — такими же, как их соседи-немусульмане. Они говорили на том же языке, что и их соседи-немусульмане, точно так же одевались, вели такой же образ жизни. Тем не менее, они подверглись ужасающему геноциду, а весь остальной мир стоял рядом и смотрел.

Как все это могло случиться после нескольких столетий мирного сосуществования мусульман и немусульман в обществе, где немусульмане веками мирно соседствовали с мусульманами?

Концлагерь Омарска, 1992 год
Концлагерь Омарска, 1992 год

На самом деле, геноцид не происходит вдруг. Общество проходит через ряд стадий, предшествующих этому страшному преступлению — стадий, на которых геноцид можно предотвратить.

По мнению аналитиков, изучающих историю этого явления, постепенный процесс падения общества в пучину массовых убийств можно разделить на восемь этапов. Иногда эти этапы в какой-то степени накладываются друг на друга, но очевидно, что события, ведущие к этому преступлению против человечности, всегда укладываются в определенную схему, независимо от места, будь то в Германии, Руанде, Боснии или других обществах.

 
8 стадий геноцида:

Классификация

Символизация

Расчеловечивание

Организация

Поляризация

Подготовка

Истребление

Отрицание

Рассмотрим первые три стадии: классификацию, символизацию и расчеловечивание. Сначала в умы людей вкладывается идея о «нас» и о «них». «Они» отличаются от «нас». Отличия подчеркиваются, а сходства игнорируются.

Далее происходит выделение группы «других» и ее отождествление с определенными символами. В случае мусульман символами служат элементы традиционного внешнего вида, такие как хиджаб или борода.

Расчеловечивание заключается в том, что люди из группы «других» изображаются как низшие, их жизнь не столь ценна, следовательно, их не воспринимают как полноценных людей. Это происходит не за одну ночь, а медленно, постепенно.

На первых трех стадиях дело не идет дальше слов, тем не менее, они подготавливают почву: людей, принадлежащих к определенной группе, лишают всех прав и свобод, и, в конце концов, переходят к их уничтожению.

Эти шаги — фундаментальные звенья в процессе геноцида, потому что они делают приемлемым преступления против тех, кого стали воспринимать не как братьев по роду человеческому, а как страшную угрозу, которую необходимо устранить.

Во время геноцида в Боснии, как и в других примерах современного геноцида, на этих первых этапах процесса геноцида огромную роль сыграли СМИ наряду с риторикой соответствующих политиков и публичных фигур. Но действительно страшно, что те исламофобские идеи, на которые опирался и которыми оправдывался геноцид в Боснии, поразительно похожи на антимусульманскую риторику, распространенную сейчас во всей Европе и вообще на Западе…

Одной из первых искр, из которых вспыхнуло пламя ненависти к мусульманам, стали слова сербского лидера Слободана Милошевича (позднее обвиненного в геноциде), который напомнил об историческом сражении сербов с мусульманской армией — точно так же британские ультраправые обычно опираются на образ крестоносца.

Агитационная картинка «Лиги английской обороны»
Агитационная картинка «Лиги английской обороны»

«Битва князя Лазаря шестьсот лет назад была оборонительной битвой за Европу, и Сербия до сих пор остается бастионом европейской культуры и религии», — сказал Слободан Милошевич в 1989 году.

Мусульман в Великобритании часто изображают как вторгшуюся силу, угрожающую британской культуре и ценностям, подобно тому, как боснийских мусульман изображали как «турок», иноземцев и угрозу европейской цивилизации, несмотря на то, что это была целиком интегрировавшаяся группа населения, веками жившая в Боснии бок о бок с христианами.

«Мусульмане хотят во второй раз создать турецкую Боснию с шариатом и другими нормами, неприемлемыми для современности» (Департамент информации, Белград, Сербия, январь 1993 года).

Мусульмане представляют «в нашей жизни элемент, с трудом поддающийся интеграции, который будет трудно интегрировать в любую западную цивилизацию» (Зоран Джинджич, покойный премьер-министр Сербии, 1994 год).

В период геноцида подавляющая часть пропаганды сербских государственных СМИ строилась на изображении мусульман как вопиющей угрозы путем распространения преувеличенных и фальшивых сообщений о нападениях на сербов по этническому принципу. Сегодня страх перед «жестокими мусульманами» разжигается с помощью провокационных репортажей и комментариев, связанных с терроризмом, таких как фальшивое утверждение газеты The Sun о том, что каждый пятый мусульманин в Великобритании одобряет деятельность так называемых джихадистских движений, вроде ИГИЛ.

Другим элементом пропаганды, который практиковало сербское радио в период геноцида в Боснии, были обвинения мусульманских мужчин в похищениях сербских женщин, якобы для «гаремов». В современной Британии действия уголовных преступников используются для того, чтобы ассоциировать всех мусульманских мужчин с изнасилованиями и педофилией. Это делается при помощи заголовков, сообщающих о «мусульманских преступных группировках, занимающихся обольщением с сексуальными намерениями». Такие истории о «мусульманских мужчинах, охотящихся на белых девочек», постоянно эксплуатируют ультраправые для разжигания страха перед мусульманами и ненависти к ним.

Журнал Spectator предостерегает о мусульманском захвате Европы, издание Express регулярно подогревает исламофобию
Журнал Spectator предостерегает о мусульманском захвате Европы, издание Express регулярно подогревает исламофобию

Независимо от предмета сообщения — будь то преступления на сексуальной почве, ИГИЛ, мясо халяль или никаб — в них всегда более-менее явственно слышится один и тот же доминирующий посыл: мусульмане — это угроза нашему образу жизни. В нем легко узнать базовый посыл, который навязывала и сербская пропаганда: мусульмане — чужие, иноземцы, отсталые и жестокие, они не признают просвещенных ценностей и представляют собой угрозу нашему образу жизни… угрозу, которую необходимо остановить.

Журнал Spectator предостерегает о мусульманском захвате Европы, издание Express регулярно подогревает исламофобию

Возвращаясь к восьми стадиям геноцида, следующим шагом после расчеловечивания является организация. Когда «мы» и «они» названы, установлено, что «они» плохие по сравнению с «нами», начинается естественная организация людей в группы для реакции на то, что представляется угрозой. Эти группы могут пользоваться или не пользоваться государственной поддержкой, они могут быть организованы сверху, или это могут быть самоорганизованные группы.

Например, в Боснии в преддверии прямого геноцида начали создаваться группы сербской милиции, подготовленные и вооруженные. В современной Англии такие группы, как «Лига английской обороны» (EDL), по всей стране устраивают антимусульманские акции, при этом избивают прохожих-мусульман, громят магазины, принадлежащие мусульманам. Подъем ультраправых организаций, сосредоточивших свою ненависть на мусульманах, сопровождается ростом преступлений на почве ненависти, особенно в отношении мусульманских женщин, а также участившимися нападениями на мечети. Один из ужасных примеров насильственной исламофобии — убийство 82-летнего Мохаммеда Салима (MohammedSaleem), забитого до смерти по дороге домой из мечети. Нападение на него было попыткой разжечь расовую войну, такими же попытками являются взрывы в мечетях.

Однако организованные действия против меньшинств выходят за рамки уличного насилия. За несколько лет до геноцида в Боснии сербские националисты смогли занять влиятельные позиции в политике и СМИ. На политическом уровне в Британии тоже видно, как переключают свое внимание на мусульман такие партии, как «Британская национальная партия» (BNP) и «Партия независимости Соединенного королевства» (UKIP). На наших глазах под маской «респектабельности» происходит разжигание ненависти, аналитические центры вроде «Общества Генри Джексона» (Henry Jackson Society) проталкивают исламофобскую повестку дня с целью повлиять на государственную политику.

Безусловно, возрастание могущества и организованности исламофобов в западных странах еще не свидетельствует о чьем-либо сознательном стремлении к этническим чисткам (кроме, разве что, отъявленных экстремистов). Но когда одна из ведущих британских газет спрашивает читателей: «Что нам делать с мусульманской проблемой?», разумно предположить, что есть повод беспокоиться о будущем…

Пятый шаг на пути к геноциду после организации это поляризация. На этом этапе шельмование «другого» становится главенствующей тенденцией. Влиятельные представители СМИ и политической системы начинают вбивать клин между определенной группой и остальным обществом путем фундаментального противопоставления «нас» и «других». Политика и законодательство регулируются так, чтобы обеспечить иное отношение к «другим». И наоборот, умеренные голоса в защиту данной группы вытесняются на обочину общественного дискурса.

Символом этого процесса раскалывания общества в Боснии явилась бомбардировка хорватскими боевиками моста в городе Мостар, физически отделившая мусульманскую общину от остального города. В этот период сербы и хорваты, пытавшиеся высказаться в защиту мусульманских соседей, объявлялись предателями.

С той же целью поляризации в 2011 году антимусульманский экстремист Андерс Брейвик (Anders Braevik) напал на летний лагерь, организованный Норвежской рабочей партией, которую он ненавидел за политику благоприятствования иммигрантам и мультикультурализма.

Однако поляризация не всегда сопровождается подобными трагедиями. Есть небезосновательное мнение, что официальная британская стратегия предотвращения и борьбы с ненасильственным экстремизмом узаконивает подозрительность по отношению к мусульманам и опирается на очевидную практику двойных стандартов. В то же время новое драконовское антитеррористическое законодательство — в подавляющем большинстве случаев применяемое к мусульманам — нарушает основные права, которыми пользуются в рамках той же правовой системы другие группы населения.

В то время как правые комментаторы критикуют и высмеивают немусульман, сочувствующих мусульманской общине, называя их «исламофилами», поляризация выражается в том, что выставляет людей, принимающих ислам, ненормальными, ущербными, а в худшем случае, и предателями. Таким образом, мы опять наблюдаем параллели с Боснией в период, предшествующий геноциду.

«Те, кто принимали ислам, были генетически испорченным материалом» (экс-президент Республики Сербской Биляна Плавшич (Biljana Plavšić)).

«Какая женщина по доброй воле примет религию, которая поддерживает угнетение, истязания и убийство тысяч христиан, гомосексуалистов и сильных духом женщин каждый год во всем мире? Женщина, которая пишет любовные письма серийному убийце» (Джули Берчилл (Julie Burchill) об обращении Лорен Бут (Lauren Booth), Independent).

Когда общество достаточно поляризовано и стремится к крайностям, оно оказывается на пороге последних трех ступеней на пути к геноциду, это подготовка, истребление и, наконец, отрицание.

Подготовка может осуществляться по-разному: она может заключаться в лишении представителей целевой группы права собственности, их принудительном загоне в гетто, ограничении в праве заключать брак или иметь детей. Следующий шаг очевиден: геноцид как таковой. Уничтожение и убийство. Истребление. Но этот шаг — не последний.

Отрицание факта геноцида или утверждение, что «это было не геноцидом, а конфликтом между равными». Или «это не мы их убивали, а они убивали друг друга». Отрицание может сопровождаться уничтожением улик, запугиванием очевидцев, искажением информации о реальных событиях. Например, в Боснии, их изображают как обычную гражданскую войну, а не акты сознательного истребления мусульманского населения. И в этом смысле наблюдается тревожный альянс сербских националистов и западноевропейских исламофобов, когда тех, кто отрицает геноцид боснийских мусульман, привечают в Белом доме.

Могут ли зверские преступления против мусульман, подобные боснийским, произойти в США, Британии или любой другой западной стране?

Несмотря на то, что на Западе растет страх перед мусульманами и ненависть к ним, большинству геноцид кажется невероятным… Несмотря на то, что историей доказано: при определенных обстоятельствах вроде бы нормальные люди оказываются готовыми участвовать в гонениях и зверствах, к которым, казалось бы, у наших обществ давно есть иммунитет…

Несмотря на то, что после ужасов в Боснии прошло всего двадцать лет, на наших глазах осуществляется ужасающий геноцид мусульман рохинья в Мьянме. При этом исламофобию редко по-настоящему расценивают как смертельную угрозу. Можем ли мы с уверенностью утверждать, что на нашу долю никогда не выпадут испытания, постигшие наших мусульманских братьев и сестер в Боснии, когда-то тоже вполне мирно уживавшихся с соседями-немусульманами?

Мы живем в нестабильное время, когда мировые события все чаще опровергают любые прогнозы. Человечество то и дело лихорадит от экономических потрясений, над всеми нами навис климатический кризис. Важно отметить, что именно в условиях политического и экономического хаоса, последовавшего за крахом коммунизма в Европе, в Боснии создались условия для геноцида, когда мусульман пытали, насиловали и убивали их бывшие соседи.

В свое время Милтон Фридман (Milton Friedman) пришел к знаменитому выводу, что шоковые события могут создавать условия для того, чтобы казавшееся невозможным стало неизбежным:

«Только кризис (реальный или воображаемый) вызывает настоящие перемены. Когда происходит кризис, действия, которые будут предприняты, зависят от имеющихся в наличии идей».

В свете этого наблюдения, стоит всерьез взглянуть на то, какие же «имеются в наличии» идеи, касающиеся мусульман.

«Определенно, назрела необходимость — не правда ли? — сказать, что мусульманская община будет страдать до тех пор, пока не наведет у себя порядок. Что это за страдания? Не разрешать им путешествовать. Далее — депортация. Ограничить свободы. Досматривать тех, кто похож на выходцев с Ближнего Востока или Пакистана… Всевозможные виды дискриминации, так, чтобы это задевало всю общину» (Мартин Эмис (Martin Amis), известный писатель, в интервью Times).

«Мусульмане — это угроза нашему образу жизни» (Sunday Telegraph)

«Ислам — величайшая из сил зла в современном мире» (профессор Ричард Докинз (Richard Dawkins))

«Ислам — это проблема» (политик и журналист Борис Джонсон (Boris Johnson))

«Необходимо повсюду в Европе создавать более трудные условия для мусульман» (директор аналитического центра, политолог Дуглас Мюррей (DouglasMurray))

«Требуется окончательное решение» (радиоведущая Кэти Хопкинс (Katie Hopkins))

В эти ненадежные времена одно можно сказать с уверенностью: мы не можем себе позволить пассивно наблюдать за дальнейшим ростом исламофобии, дожидаясь, когда произойдет худшее: при нашей жизни или при жизни наших детей.

Источник: The Muslim Vibe

 

Поделиться