Яров Мамут — освобожденный раб

Рамин Веллотти (Ramin Vellotti)

Участок по адресу Северо-запад, Дент-плейс, 3324 – узкая пустая полоска земли на одной из множества фешенебельных улиц в вашингтонском районе Джорджтаун. По обе его стороны кирпично-дощатые дома – особая примета этой местности. В доме напротив когда-то жили Джеки и Джон Кеннеди, тогда еще молодожены. На этой же улице жили бывший министр обороны США Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld) и, короткое время, новозеландская сопрано Кири Те Канава (Kiri Te Kanawa).

Сегодня здесь же, всего в нескольких кварталах от этого участка, стоит дом госсекретаря Джона Керри (John Kerry). В начале 1800-х всего в километре отсюда, ближе к набережной Потомака, жил автор национального гимна Америки адвокат Френсис Скотт Ки (Francis Scott Key).

Но, пожалуй, самый интересный из бывших обитателей Дент-плейс – купивший свой дом тогда, когда он был всего вторым на улице – это Яров Мамут (Yarrow Mamout), африканец-мусульманин, который 44 года пробыл в рабстве в Мериленде и Виргинии, в 1796 году получил свободу, а через четыре года приобрел себе дом в Джорджтауне.

Принадлежавший к западноафриканскому народу фульбе (фулани), Мамут был набожным мусульманином, владел языком фула, читал и писал по-арабски и немного по-английски. После получения свободы его судьба сложилась удивительным образом: он купил не только землю в Джорджтауне, но и пакет акций местного Колумбия-банк, а также стал оказывать финансовые услуги местным чернокожим и белым торговцам.

Мамут выделяется в ряду современников – свободных и рабов – и тем, что в 1819 году с него написал портрет известный художник Чарльз Уилсон Пил (Charles Willson Peale). Его кисти также принадлежат портреты Джорджа Вашингтона, Бенджамина Франклина, Александра Гамильтона и других известных деятелей периода американской войны за независимость и ранней республики. «Портрет Ярова Мамута» позволяет немного заглянуть в душу этого человека.

Мамут умер в 1823 году, некролог составлял Пил, и именно он сделал запись, ставшую загадкой и ключом к прошлому этого человека.

«Его погребли в его саду, на месте, где он обычно располагался на молитву», – написал Пил.

В 2015 году, вооружившись этим ориентиром, вашингтонское археологическое бюро в течение полугода вело раскопки по адресу 3324, Дент-плейс, чтобы найти осязаемые свидетельства жизни Ярова Мамута. Группа археологов обнаружила несколько тысяч предметов, в том числе, черенки двух керамических трубок и осколки сосудов, которые теперь исследуют ученые, чтобы установить, могли ли они относиться к периоду начала XIX века.

С этими предметами или без них легенда о Мамуте как одном из старожилов Джорджтауна более-менее отчетливо всегда присутствовала в памяти местных жителей, однако подробности его необычной жизни – и некролога пера Чарльза Уилсона Пила – во многом были забыты.

«Мы знаем, что где-то неподалеку был дом Ярова, но этот дом, который недавно стоял на этом месте, относится к более позднему времени, то есть, он по определению не мог принадлежать Ярову, – говорит Дик Заальфельд (Dik Saalfeld), чей дом стоит по соседству с участком Мамута и, возможно, на земле, которая раньше тоже принадлежала Мамуту. – Этот дом пришел в негодность, а в 2013 году он обвалился от упавшего на него дерева».

На расчищенном от обломков месте, возможно, сразу построили бы новый дом, если бы не Джеймс Джонстон (James H.Johnston), адвокат и историк, которого заинтриговал портрет Мамута, висящий в публичной библиотеке Джорджтауна в зале Пибоди. Портрет Мамута с длинной трубкой в руке принадлежит кисти местного художника, позднее профессора искусств Джорджтаунского университета Джеймса Александра Симпсона (James Alexander Simpson), и создан в 1822 году.

«Было странно увидеть в Джорджтаунской библиотеке портрет бедного чернокожего мужчины… Ведь Джорджтаун считается городом богатых белых», – вспоминает Джонстон.

После этого Джонстон в течение восьми лет изучал биографию Мамута и по результатам своего исследования написал книгу «С корабля рабовладельцев в Гарвард: Яров Мамут и история одной афроамериканской семьи» (From Slave Ship to Harvard: Yarrow Mamout and the History of an African American Family), вышедшую в 2012 году в издательстве Fordham University Press.

В ней он прослеживает жизнь Мамута и его потомков, один из которых – Роберт Тернер Форд (Robert Turner Ford) в 1927 году окончил Гарвардский университет.

Прежде всего, любопытство исследователей вызывает невероятный скачок в судьбе Мамута от положения раба до положения землевладельца и предпринимателя. Даже для белых американцев из рабочего класса такой успех был почти недостижим. Как же его добился Мамут? По-видимому, главный секрет заключается в его религии и упорстве.

«Интересно, что он получил свободу только в 60 лет и к этому моменту уже имел достаточно денег, чтобы их вкладывать, но он их потерял. После этого он начал снова и заработал еще 100 долларов и снова потерял – оба раза из-за действий людей, у которых были его деньги», – объясняет Джонстон.

«Он хотел заработать снова, но теперь был научен горьким опытом. Ему хватило практичности, чтобы понимать, что такое корпорации и вложить деньги в банк, чтобы они сохранились. Потом он стал ссужать деньгами белых торговцев, что в те времена было рискованным делом, но потом разобрался в системе и научился уверенно ею пользоваться».

Понимание системы было немаловажной деталью, а это знание не могло так просто даться рабу. В случае Мамута, по всей видимости, своей готовностью учиться всю жизнь он был обязан личному интеллекту в сочетании с кораническим образованием, которое он получил в Гвинее в молодости. Так или иначе, он умел распознать ценную информацию и воспользоваться ею.

Расследование, предпринятое Джонстоном, также говорит о том, что, судя по традиции народа фульбе давать детям имена – а это происходило после совещания с имамом – имя «Яров» означает, что он был четвертым (еро) ребенком у матери и родился в понедельник: Мамут, Мамаду и Мохаммед – это имена, обычно выбиравшиеся для детей, рожденных в этот день недели. Возможно, подростком Мамут попал в плен во время войны с племенем немусульман.

Мамут знал арабский и фула и, по-видимому, он был в числе рабов, перевезенных через Атлантику на корабле «Элайджа», принадлежавшем двум колониалистам из Мериленда. Не исключено, что во время плавания, которое обычно длилось около 2 месяцев, он даже занимался привилегированным трудом моряка, а не просто сидел в кандалах в трюме.

«Элайджа» прибыл в Америку в июне 1752 года, и процветающий владелец табачных плантаций из Мериленда Сэмюэл Билл (Samuel Beall) купил Мамута прямо с корабля, пришвартованного в Аннаполисе.

Поскольку главным занятием хозяина было выращивание табака, Мамут быстро начал разбираться в этом деле. Но вскоре его сделали личным слугой Билла, который должен был не только обслуживать его повседневные нужды, но и сопровождать во всех деловых поездках – ближних и дальних. Так Мамут стал вращаться – разумеется, в переносном смысле, как слуга своего хозяина – в кругу преуспевающих торговцев, плантаторов, адвокатов и политиков того времени.

Также не исключено, что из-за религии Мамута – ведь он был последователем авраамической религии – белые христиане, у которых он был рабом, давали ему до определенной степени большие возможности, чем другим рабам.

Вероятно, что именно эти возможности позволили ему заиметь собственные деньги. В то время рабов часто «сдавали в аренду». Большая часть их заработка шло рабовладельцу, но небольшую сумму они могли оставить себе. Мамут часто выполнял работы, требующие определенных навыков, в том числе, он занимался изготовлением кирпича, и смог заработать денег, которых хватило, чтобы со временем купить на Дент-плейс земельный участок с небольшим деревянным домом.

В 1800 году, когда Мамут приобрел недвижимость, Джорджтаун уже был известен как главный порт на реке Потомак. Застройщики строили здесь новые улицы и инфраструктуру, в 1780-х это был самостоятельный город. В 1791 году, когда была создана новая столица, в нее была включена и территория Джорджтауна.

Можно отметить, что крупные сделки с недвижимостью в округе Колумбия тогда заключались в «Таверне Сатера», всего в нескольких кварталах от дома Мамута. Здесь бывали Джордж Вашингтон, его соратник по войне за независимость генерал Урия Форест (Uriah Forest) и государственный деятель штата Мериленд Берджамин Стоддерт (Benjamin Stoddert). Все они были крупными рабовладельцами.

На окраинах города, где находилась Дент-плейс, земля была дешевая и оказалась Мамуту по карману. Рядом с ним на улице жил всего один сосед – так что некому было возражать против соседства бывшего раба.

Практически все, что нам известно о жизни Мамута в Джорджтауне, дошло до нас благодаря Чарльзу Уилсону Пилу, который в 1819 году находился в Вашингтоне, где рисовал портрет президента Джеймса Монро. Пил услышал о старом Мамуте, которому молва приписывала более чем столетний возраст, и разыскал его, чтобы узнать секрет долголетия. Их встречи он описал в своем дневнике, вот одна из таких записей:

«Яров имеет собственный дом и участок, он известен большинству жителей Джорджтауна и особенно мальчишкам, которые часто его дразнят, что он воспринимает с добродушным юмором. Мне кажется, что своим долгожительством этот человек в существенной мере обязан хорошему характеру. Яров отличается трезвым образом жизни и бодрым нравом, он исповедует магометантство, и его часто слышат и видят на улицах, распевающим хвалы Господу. А в разговоре он часто повторяет, что у хорошего человека вера идет от сердца».

К 1800 году в Джорджтауне сформировалась небольшая, но процветающая община бывших рабов-африканцев – их потомки жили здесь до середины 1950-х годов. Вероятнее всего, что Мамут бывал в обществе других мусульман, живших в полутора километрах от него, в районе парка Рок-Крик, где теперь находится национальный зоопарк. Известно, что другие горожане нередко относились к ним положительно из-за их веры и особенно отказа от спиртного.

«Я считаю, что эти люди были лучшими из лучших», – говорит Мухаммад Фрейзер Рахим (Muhammad Fraser Rahim), работавший на раскопках в доме Мамута, аспирант в Гарвардском университете, специализирующийся на истории африканских рабов-мусульман.

«Арабский обычно был их третьим или четвертым языком. Затем им приходилось учить английский. Их глубокое благочестие и навыки обучения были их багажом, с которым им было легче справиться с трудностями жизни рабов», – говорит Рахим.

Для него Яров и первые общины мусульман-выходцев из Африки – это часть истории иммиграции в Америку. Для всех американских мусульман это повод ощутить свою причастность к ранней истории США, считает он.

«Между исламом и Америкой существует глубокая связь, которую многие не замечают, и Яров – ее воплощение, – говорит Рахим. – Томас Джефферсон имел рабов-мусульман и изучал арабский в Колледже Уильяма и Мэри. Наряду с Францией, мусульманское государство Марокко было первым, кто признал американскую независимость. Я думаю, что нынешний интерес к Ярову говорит о том факте, что мы, американцы, понимаем, что заблуждались».

По мнению жительницы Дент-плейс Келли Филлипс (Kelley Phillips) идеальный способ «все расставить по своим местам», это разбить на участке, принадлежавшем Мамуту, мемориальный парк или сад.

«Превратить его в место умиротворения и воспоминаний – это было бы прекрасной данью памяти Ярову», – говорит она.

Но поскольку земля находится в частной собственности, этому вряд ли суждено сбыться.

Но даже когда на месте, где Яров Мамут жил и умер, вырастет новый роскошный дом, память о нем и других рабах-мусульманах из Африки, не скоро канет в лету. Начиная с этой осени, портрет Мамута в течение трех лет будет выставляться в галереях Смитсоновского института, посвященных американским истокам и рассказывающим о том, что значило быть американцем в первые годы республики. Кураторы планируют приурочить к демонстрации портрета различные образовательные программы, посвященные американцам-мусульманам, жившим в разное время.

Источник: Aramco World