Как далеко может зайти Трамп в отношении мусульман?

 

Дональд Трамп официально стал 45-м президентом Соединенных Штатов, и американские мусульмане по понятным причинам нервничают по поводу возможных шагов его администрации в отношении их общины.

С начала президентской кампании антимусульманский курс стал «фирменным» стилем Трампа. Он неоднократно подтверждал свою решимость запретить въезд мусульман в Соединенные Штаты, создать базу данных мусульман и ввести систематическое наблюдение за мечетями. Один известный сторонник Трампа косвенно поддержал процедуру интернирования мусульман, ссылаясь на практику периода второй мировой войны, когда на территории Америки создавались специальные лагеря для интернированных граждан США японского происхождения и других японцев, проживавших на территории США, как на конституционный прецедент более мягкой альтернативы полному запрету иммиграции мусульман.

Несмотря на критику со стороны многих американских политиков, Трамп не из тех, кто отступается. Он четко понимает популярность антимусульманских мер у основной массы его избирателей. Данные опросов указывают, что 58% сторонников Трампа отрицательно относятся к исламу.

Учитывая прямолинейность антимусульманских высказываний Трампа и глубину антимусульманского фанатизма в рядах республиканцев, было бы удивительно, если бы администрация Трампа не предприняла хотя бы каких-то практических шагов для реализации этой риторики. Трамп уже назначил нескольких известных исламофобов своими советниками по важнейшим вопросам и на посты в кабинете, что говорит о его готовности, как минимум, задуматься о внедрении наиболее радикальных аспектов антимусульманской повестки дня Республиканской партии.

Вопрос в том, как далеко Трамп и радикальное антимусульманское крыло Республиканской партии пойдут в своей войне с исламом в пределах американской законности?

 

Существующий прецедент

По понятным причинам мусульмане боятся повторить опыт японских американцев во время Второй мировой войны, когда властями США был принят ряд правовых актов, касающихся американского населения японского происхождения, проживавшего на тот момент на территории Соединенных Штатов.

Одним из этих актов для граждан японского происхождения вводился комендантских час, запрещавший им выходить из дома с 20.00 до 6.00. Другие предписывали им проживание в специально отведенных зонах, т.е. им приходилось бросать дома и работу и переселяться в закрытые лагеря для интернированных.

Были попытки оспорить эти распоряжения, но Верховный суд подтвердил конституционность обоих мер. Высшая судебная инстанция не нашла в действиях правительства расовых мотивов, а только оправданные меры по предотвращению саботажа и шпионажа.

В обоих случаях Верховный суд поддержал дискриминационные постановления на том основании, что, даже несмотря на отсутствие сомнений в лояльности подавляющего большинства американских граждан японского происхождения, у военных есть причины считать некоторых из них нелояльными, а значит представляющими угрозу для военных усилий США и национальной безопасности. Учитывая, что при сложившихся обстоятельствах военные не обладали никакими современными средствами, позволяющими различать лояльных и нелояльных японцев, комендантский час и приказы об интернировании были признаны допустимым средством применения президентской власти в контексте войны с Японией.

В обоих случаях фигурировали военные приказы, изданные во исполнение указа президента, подписанного на основании полномочий, делегированных ему конгрессом согласно с законодательным актом от 1942 года, который давал президенту власть объявлять определенные территории военными зонами и выселять из них те или иные категории населения.

Во время войны в Корее президент Гарри Трумэн приказал министру экономики конфисковать и взять под свое руководство сталелитейные заводы, где был высок риск беспорядков среди рабочих, на том основании, что перебои в работе в военное время могут нанести вред производству, необходимому для ведения войны. В отличие от дискриминационных решений времен Второй мировой войны, Верховный суд признал этот факт применения президентской власти недействительным на основании того, что в федеральном трудовом законодательстве нет положений, которые давали бы президенту полномочия конфисковать фабрики для решения проблемы рабочих волнений в контексте чрезвычайной обстановки в стране.

Судья [с 1941 по 1954 гг. – Верховного суда США – прим. пер.] Роберт Джексон (Robert Jackson) написал по этому решению известное заключение, в котором, сопоставив два рассмотренных выше случая, кратко сформулировал принципы применения президентской власти в условиях чрезвычайных ситуаций.

В первом сценарии президент действовал, руководствуясь полномочиями, законно делегированными ему Конгрессом. В этой ситуации, как отмечает судья Джексон, президент действует на основании своих максимальных полномочий.

Во втором сценарии, представленном делом со сталелитейными заводами, президент ссылается на свои неотъемлемые полномочия, предоставленные конституцией, которые он может или не может нести одновременно с конгрессом. В этом сценарии отказ конгресса вмешиваться вполне может быть свидетельством молчаливой уступки конгрессменов президенту в плане осуществления полномочий.

В третьем сценарии президент действует вопреки конгрессу, полагаясь исключительно на полномочия, предоставленные ему конституцией. При этих обстоятельствах президент действует на грани своих полномочий, и обязанность суда убедиться в том, что любое возможное осуществление этих неотъемлемых полномочий, находится в соответствии с требованиями конституции.

 

Следующий шаг Трампа

Что касается угроз Трампа принять законы в отношении мусульман, принципиально важно признать, что диапазон президентских полномочий на это в существенной степени зависит от сферы законодательного регулирования. Соответственно, президент обладает значительно более широкими полномочиями в области регулирования иммиграции, чем в отношении мусульманских граждан или даже мусульманских иммигрантов, законно пребывающих на территории США.

«Система регистрации въезда и выезда в интересах национальной безопасности» (NSEERS), принятая после 11 сентября 2001 года – пример расширения президентских полномочий в области контроля над легальной иммиграцией в Соединенные Штаты. Соответственно, возможно, что в случае введения Трампом какого-либо запрета в отношении иммиграции мусульман в США или какой-либо специальной процедуры проверки, применяемой исключительно к иммигрантам-мусульманам, этот нормативный акт, по мнению многих экспертов по конституционному праву, может быть признан конституционным.

С другой стороны, поскольку программа NSEERS была отменена президентом Бараком Обамой, Трамп просто не сможет использовать эту программу снова. Ему придется разработать новое предложение, которое должно будет пройти через официальную процедуру принятия, что теоретически не только приведет к значительной отсрочке введения в действие новых правил, касающихся иммигрантов-мусульман, но и может создать условия, позволяющие доказать, что мотивом действий Трампа является не общественная необходимость, а религиозная неприязнь.

Поскольку многочисленные доказательства этой неприязни можно обнаружить в высказываниях не только самого Трампа, но и его назначенцев и ряда лидеров Республиканской партии, некоторые адвокаты утверждают, что будет возможно убедить суд в том, что подобные меры, даже в иммиграционном контексте, мотивированы не искренней заботой о национальной безопасности, а враждебностью на религиозной почве, а потому должны быть отвергнуты.

Однако не следует быть слишком оптимистичными на тот счет, что суду хватит смелости отвергнуть иммиграционные законы против мусульман на том основании, что за ними стоит враждебность. Тот простой факт, что суды традиционно предельно почтительно относятся к президентским указам, подписанным в интересах национальной безопасности, едва ли есть причина надеяться на то, что федеральные суды будут готовы дать отпор Трампу в этом контексте. Даже если некоторые судьи попытаются, им потребуется время на то, чтобы эти попытки воплотились в решение Верховного суда, тем более что нет гарантии, что Верховный суд, где есть, по крайней мере, один назначенец Трампа, их поддержит.

Но более проблематичной была бы ситуация, когда конгресс прямо уполномочил бы президента принять меры против мусульман, руководствуясь тем, что ислам представляет угрозу общественной безопасности. Учитывая безудержную исламофобию в США и относительную политическую слабость мусульманской общины, вовсе не так уж невероятно допустить, что Трампу удастся получить разрешение конгресса на мониторинг мусульман и регулирование, а возможно и конфискацию, мусульманских институтов на основании того, что они представляют угрозу общественной безопасности. Можно даже предположить, что администрация Трампа, вооруженная этим разрешением, может предпринять ряд шагов, лишь немного не дотягивающих до интернирования.

 

Заокеанский урок

Британская государственная программа по предотвращению террористической деятельности является примером куда более реалистичной схемы гипер-мониторинга, которую могла бы применить против американских мусульман администрация Трампа. Подобно программе противодействия  радикальному экстремизму, принятой при Обаме, британская программа подразумевает, помимо всего прочего, стратегию предупреждения террористических актов путем обнаружения «радикальных элементов» или тех, кто рискует попасть в эту категорию, еще до совершения насильственного акта.

После выявления этих лиц должны «переучивать» или заключать в тюрьму за нарушение каких-либо других законов, чтобы они не стали террористами в будущем. Фактически эта стратегия скатывается до оруэлловской программы слежки, она подключает школы к наблюдению за мусульманскими учащимися на предмет выявления признаков радикализации – не случайно ее раскритиковал комиссар Совета Европы по правам человека.

По своей сути британские антитеррористические стратегии, выработанные в рамках программы предотвращения терроризма, сводятся к набору мер под стать оруэлловской «полиции мыслей». По их теории, терроризм — это идеология, а значит, принятие идеи, оправдывающей акт насилия, является прямым указанием на то, что человек под ее влиянием может совершить насилие в реальной жизни. Следовательно, даже лица, не признающие насилие, но придерживающиеся взглядов, которые власти считают экстремистскими, становятся объектом применения определенных государственных мер или, как минимум, лицами, с которым власти не будут сотрудничать.

Несмотря на доказательства того, что британская программа глубоко порочна – не предотвращает терроризм, нарушает права британских мусульман, отчуждает их от сограждан – власти до сих пор не внесли в нее сколько-нибудь значительных изменений.

Одним словом, если британский опыт и учит чему-нибудь, так это тому, что демократия, как только в ней начинает господствовать политическое мышление типа «мы против них», может идти этим путем еще очень долго, прежде чем скорректировать курс. И хотя не ожидается, что Трамп предложит нечто столь же радикальное, как интернирование, он может добиваться введения мер, направленных на то, чтобы мусульмане в США находились под постоянным мониторингом, что, фактически, приведет к лишению их какой-либо роли в общественной жизни.

 

Ярлык террористов

Даже без прямого предоставления каких-либо дополнительных прав от конгресса президент Трамп обладает значительной властью, чтобы нанести серьезный ущерб американской мусульманской общине уже одним тем, что объявит «Братьев-мусульман» террористической организацией. Эта мера может привести к конфискации активов организаций и лиц на основании того, что они связаны с иностранной террористической организацией.

Еще хуже, что суды склонны по максимуму считаться с исполнительной властью в том, что касается признания тех или иных групп террористическими организациями, и готовы принимать решения о конфискации активов групп или лиц на основании того, что они связаны с иностранной организацией, признанной террористической.

Тот факт, что «Братья-мусульмане» — это разнородное массовое движение, а не формальная организация с четкими критериями членства, ведет к еще большим рискам, если ее объявят иностранной террористической организацией. Исполнительная власть может решить, например, что человек является членом движения «Братьев-мусульман» пусть не формально, но фактически, и на этом основании признать этого человека или организации, к которым он имеет отношение, связанными с «Братьями-мусульманами».

Безусловно, отсутствие точного и однозначного определения движения «Братьев-мусульман», а также широкое толкование связей с ним подпитывают паранойю правых по поводу заговора «Братьев-мусульман» против США и создают платформу для их нападок буквально на всех мусульман, участвующих в общественной жизни.

Подобная угроза существует с момента принятия после 11 сентября 2001 года президентских указов, разрешающих конфискацию активов лиц и организаций, связанных с организациями, признанными террористическими.

Администрации Буша и Обамы сопротивлялись правым, требующим признать «Братьев-мусульман» террористической организацией. Не только в свете риторики самого Трампа, но и учитывая то, какие кадры он подобрал в свою администрацию и насколько неприязненно они относятся к исламу, крайне маловероятно, что администрация Трампа окажется такой же несговорчивой.

Еще одна причина для американских мусульман бояться разгула антимусульманского фанатизма в США при администрации Трампа, это то, что им не приходится рассчитывать на ответную реакцию со стороны авторитарных властей мусульманских стран, являющихся важными союзниками США – Египта, Объединенных Арабских Эмиратов, Саудовской Аравии – так как они признали «Братьев-мусульман» террористической организацией еще после «арабской весны».

Трудно недооценивать угрозу, которую Трамп представляет для американских мусульман. И не следует тешить себя надеждами на то, что худший сценарий не реализуется. Есть много мер, которые, не дотягивая до худшего сценария, будут иметь катастрофические последствия для американской общины мусульман.

Но, в то же время, не нужно считать себя абсолютно бессильными. Американские мусульмане находятся в значительно лучшем положении, чтобы защитить себя, чем они были после 11 сентября 2001 года. Администрация Трампа, без сомнения, потребует от мусульман проявить огромную смелость и готовности к жертвам ради блага общины. Но если посмотреть этому вызову прямо в лицо, не принимать желаемое за действительное или предаваться унынию, через четыре года мусульмане, как община, будут намного сильнее, чем сейчас.

Источник: The Islamic Monthly