Филиппинские мусульмане, как и палестинцы, продолжают искать свою родину у себя на родине

В ответ на призыв муэдзина, раздающийся из Голубой мечети Манилы, из разных уголков пригорода столицы, Махарлика, начинают брести мужчины, которые следуют через полуразрушенные кварталы в направлении небесно-голубого купола мечети.

Вдоль дороги пасутся козы, под деревьями собираются женщины, на их головах черные и белые платки. Плакат, приклеенный к стене мечети, гласит: «Мир Минданао!».

В очередной раз попытка достижения мира на острове Минданао, что на юге Филиппин, и обретения родины мусульманской общиной, была провалена после 11 лет переговоров между правительством и Фронтом Исламского Освобождения Моро (MILF).

Стороны боролись за урегулирование путем мирных переговоров, периодически перемежающихся кровопролитными схватками, в результате которых в течение 40 лет погибли более 120 тыс. человек и миллионы остались без крова.

В результате маргинализации некогда крупнейшей этнической группы Минданао, исповедующей ислам, мусульмане стали меньшинством на своей собственной земле в результате масштабной миграции христиан из северных и центральных регионов страны, начиная 1900-х.

Многие мусульмане со временем перетекли в Манилу, где образовали небольшие общины, разбросанные по городу, например, такие, как в Махарлике.

В районе, который здесь называют «маленьким Минданао», живут около 50 тыс. мусульман. Некоторые родились здесь, другие – дети тех, кто бежали от боев на острове, кто-то приехал совсем недавно.

«Не имея родины, мы не можем быть нормальным народом», – говорит 38-летний Камим Макмод (Kamim Macmod), которому было 2 года, когда его семья покинула провинцию Султан Кударат на Минданао.

Глядя на верующих, входящих в мечеть, он говорит: «Несмотря на различия между нами, мы, мусульмане, мечтаем об одном – жить в мире и на своей собственной земле».

Несмотря на то, что последняя попытка урегулирования сопровождалась переговорами сторон, она вызвала осуждение со стороны христиан Минданао и политиков, считающих его условия неконституционными и идущими в разрез с представлениями о суверенитете Филиппин.

Власти провалили соглашение, и отряды MILF начали бои, отправив в лагеря беженцев более 500 тыс. человек мирного населения.

Нур-ашри Давани (Nur-ashree Dawani), 37-лет, имеет жену и троих детей, он безработный, но умудряется кормить семью, торгуя сигаретами и сладостями на улицах.

«Судьба мусульман в этой стране, похожа на судьбу палестинцев, которые потеряли свою собственную землю», – сказал он. – «Борьба за родину длится десятилетия, и, я думаю, продлится еще несколько десятков лет».

До прихода испанских колонизаторов в середине 1500-х мусульмане преобладали на островах архипелага Сулу, на западном и центральном Минданао и острове Палаван, и жили здесь относительно спокойно, несмотря на 350 лет испанской оккупации.

После оккупации филиппинских островов, последовавшей за войной с Испанией в 1898, американцы вели ряд жестоких войн с мусульманами за включение их в Филиппинское Содружество.

Большая часть 20 в. была отмечена масштабной волной эмиграции, сначала американцами и филиппинцами, в результате которой Минданао заселили христиане.

Менее чем за 60 лет мусульмане оказались в меньшинстве на своей родной земле, сейчас никто не знает, сколько мусульман переехали в Манилу за последние сорок лет.

Во время президентства последнего диктатора Фердинанда Маркоса (Ferdinand Marcos) в начале 70-х, Махарлика стала убежищем для волны беженцев, покинувших мусульманский Минданао, когда студенты начали выступления за свободу мусульманской родины.

После 40 лет фальшивых обещаний разочарование и усталость стали главными чувствами филиппинских мусульман.

«Наши поиски собственной земли похожи на глас вопиющего в пустыне. Он преследовал американских колонизаторов и филиппинские правительства, сменявшие друг друга, с 1946, когда была обретена независимость», – говорит 26-летняя инженер Норхайя Макусанг (Norhaya Macusang).

«Многие мусульмане бежали не только от боев на Минданао, но и возникшей в результате нищеты», – говорит она.

«Но не все так хорошо и в Маниле. Мы страдаем от дискриминации, потому что мы мусульмане. Мы утратили достоинство и самоуважение как народ».

«Да, я могу собраться и уехать. Но куда поедет мой народ?», – спрашивает она.

«Единственный способ уладить положение – вернуть землю мусульманам, чтобы они смогли сами решать свою судьбу».

Источник: Breitbart.com